Оттуда обязательно виднее, – подхватил Женька.
Серега только как сторонний наблюдатель сидел на лавочке и болтал с девчонками.
– Вот вы и лезьте, а меня зачем с собой тащите?! – схватился я за поручни, не желая разжимать пальцы.
– А кто нас рассудит?! – возмутился пьяный Сашка.
– Ты тоже должен видеть, как и мы, чтобы судить непред… непредвя… – тьфу ты… непред-взя-то. – Наконец-то выговорил Женька.
Были ступени. Высота. Пьяный смех парней и шутка с их стороны, когда они решили столкнуть меня в воду. Все бы ничего, но вот полет в бассейн почему-то оказался приземлением в океан, кишащий чудовищами.
– Прыгать с пальмы в океан я точно не буду, – зажмурился, представив, как сигаю в раскрытую пасть того монстра, что давеча меня подвез до острова. – Брр!
На кухонном столе меня ждал завтрак. Какие-то фрукты и сок. Умял все быстро, удивляясь, что именно эти фрукты так умопомрачительно пахли.
– До чего я дошел?! – сокрушенно уставился я на недоеденный фрукт в своей руке. – Как потерянный пес брожу в поисках какого-то змея.
«Не какого-то, а хозяина дома! Который, между прочим, тебя приютил!» – вскричала совесть. И ведь она, зараза, права. Приходится вставать и снова отправляться на поиски обиженного.
Выскочив в миленький дворик с бассейном, и не увидев Тукшерса, я всерьез забеспокоился. А что если он от меня откажется, что тогда?! Куда я на своих двоих, в отличие от местного ползающего населения?! К тому же охотиться я не умею… Ааа!!! Я с голоду сдохну или меня кто-нить сожрет!
– Тукшерс!!! Тукшерс!!! Тукше… – заорал я во всю силу своих легких. Кажется, услышали все жители. Надеюсь, землетрясения я не спровоцировал и стекла на окнах не полопались… Ну, это я себя перехвалил, но орал я знатно.
Может и не все, но змеюки, что нарисовались перед моими глазами, довольно облизываясь, уж точно.
– И что это у нас тут такое необычное горло дерет? – спросил один наиболее облизывающийся, как я бы сказал на своей родине, неформал. Длинные волосы заплетены во множество мелких косичек, да к тому же цвет их, что радуга после дождя. И глаза: подведенные чем-то ярко синим стрелки заканчиваются на висках каким-то своеобразным зигзагом. А про пирсинг на губе, ушах и сосках я вообще молчу. Друзья, что стояли за «радугой», мало чем отличались. Пожалуй, лишь прической. Один был коротко подстрижен, но не полностью, потому что длинные пряди радужного цвета все же красовались перекинутыми на плечо и доставали, свисая вниз, почти до пояса. Третий же имел длинную челку, тоже разноцветную, и коротко стриженый затылок. Парни как парни, если бы не шипение и чешуйчатые хвосты.
– Кто тебе разрешил входить в чужой дом?! – возмутился я.
– Вообще-то я здесь живу, – оскалился змееныш с косичками.
– Живешь? Кто ты Тукшерсу? Брат? – осторожно поинтересовался я.
– Сын, – улыбнулся змееныш.
– Нет, так не пойдет! – закипел я, как чайник. – Я уже почти смирился, что стану жить с мужчиной, про