всхлипнула Лора, обшаривая взглядом сад. – Мукки, где он?
– Не знаю! Зато я вижу Лоранс с Нуттой, вон они, возле розовых кустов.
Голос мальчика дрожал. Ему очень хотелось, чтобы его родители каким-то чудом оказались сейчас здесь. «Но их нет, они в Квебеке», – с горечью подумал он. Стиснув зубы, Мукки подумал о своей матери. Для него она была самой красивой женщиной на свете, и он мог мгновенно вызвать в памяти ее образ: длинные светлые волосы, огромные голубые глаза – настоящие сапфиры в окружении золотистых ресниц. «Эрмин Дельбо, знаменитая певица сопрано, Снежный соловей, Соловей из Валь-Жальбера! – пронеслось у него в голове. – Моя мамочка, моя любимая мамочка».
– Мукки, я не смогу спуститься по этой лестнице! – закричала Лора. – У меня голова кружится! И мой дом горит! Господи, за что? Все горит – мои платья, драгоценности, моя мебель! О нет, нет…
– Бабушка, прошу тебя, быстрее! – поторопил ее внук. – Ты должна спуститься вниз! Стань на колени вот здесь, на краю крыши, я тебе помогу. А теперь ставь ногу на вторую ступеньку, я тебя держу.
Снизу раздался голос Онезима Лапуанта, рыжеволосого здоровяка с красным лицом, часто работавшего на семью Шарденов:
– Поторопитесь, мадам Лора!
Он крепко держал лестницу. Жозеф Маруа куда-то исчез. Мукки поддерживал за руку бабушку, которая наконец набралась смелости и начала спускаться вниз. Он бросил испуганный взгляд на окна, возвышавшиеся над крышей галереи. Огонь распространялся дальше – ненасытный, яростный, разрушительный. Битумная черепица трещала, загорелись балки каркаса.
Лора теперь думала лишь о спасении внука. Она ступила на землю, поддерживаемая Онезимом. Он попросил ее отойти подальше.
– Здесь оставаться опасно, мадам. Настоящая преисподняя.
Близняшки Лоранс и Мари-Нутта, рыдая, бросились к бабушке. Они унаследовали прелестные черты своей матери Эрмин, ее светлые волосы, бело-розовую кожу и голубые глаза. Внешне они были очень похожи, но их характеры настолько разнились, что их сложно было перепутать. Одна была мягкой и сдержанной, другая – строптивой и взбалмошной. Робкая Лоранс часами сидела за рисованием, в то время как Мари-Нутта носилась по пустынным улицам поселка верхом на пони по имени Базиль.
Но сейчас это были просто напуганные дети, отчаянно нуждающиеся в утешении.
– Не бойтесь, мои девочки! – сказала Лора, прижимая их к себе.
– Мама, мама! – в свою очередь закричал Луи и подбежал к ней.
Он вклинился между Лоранс и Мари-Нуттой и добавил:
– Я ходил к месье мэру. Он сейчас будет здесь. Но мэр сказал, что пожарные не приедут.
Лора обвела взглядом свой красивый дом, пожираемый гигантскими языками пламени.
– Это уже не важно: от нашего дома почти ничего не осталось, – с горечью заметила она. – Господи, где Жосс? И Мирей?
К ним подошли Мукки и Онезим. За ними семенила испуганная женщина. Это была Андреа Маруа, вторая супруга Жозефа. Во время войны Лора наняла ее в качестве учительницы для своих внуков. Тогда эту старую деву