Караванов.
– Что я за тебя решаю? – удивилась она и подумала бабушкиными словами: «Мужика сглазили!»
– Все! Все! Все! – Он закурил. – Каких гостей мы принимаем, каких нет! Куда и во сколько я прихожу! Когда и как я отдыхаю! Я всегда и во всем чувствую себя виноватым! У меня даже нет своего письменного стола в квартире! Все устройство быта под твоим контролем, мне нет щелочки! Мне не нравится наша квартира! Наша мебель! Наши вещи! Мне неудобно так жить!
– Ты себя нормально чувствуешь? – испуганно спросила она.
– Вот видишь?! – Голос его запетушился. – Если у меня появилось собственное мнение, значит, со мной что-то не так! Вся жизнь под твоим абсолютным контролем! Меня разрушает, что я ежедневно вынужден допускать вещи, не комфортные мне. И при этом я ни разу не встретил с твоей стороны никакой готовности пойти мне навстречу! Разговоры о том, что мне нужна удобная для работы лампа, идут два года!
– Но тебе нравятся лампы, которые портят весь вид комнаты, – осторожно напомнила Елена.
Увы, Караванову по части дизайна медведь наступил на ухо.
– И ты ради меня не готова терпеть безвкусную лампу? – вскрикнул он. – Не готова! Ради меня ты ни на что не готова! Я не могу приглашать своих знакомых домой, потому что ты не можешь никого впустить без накрытого стола со свечами и салфетками!
– Слушай, ну, в прошлый раз я захожу, а ты с Сергеем Дмитриевичем сидишь на кухне, там гора грязной посуды, кран течет, на столе крошки, – напомнила она. – Ты бы вытер стол, вымыл посуду – я бы слова не сказала…
– Я к себе пригласил! Или я тут не живу? Или я тут никто? – спросил Караванов зловещим шепотом. – Это было три года тому назад. Больше я никого не приглашал…
– Живешь. Но приглашать надо по-людски… Это все равно что позвать человека в комнату, где не застелена постель и валяется нижнее белье, – попыталась оправдаться Елена.
– А как мы ходим в гости? Абсолютный контроль над совместной жизнью распространяется и на «внешние» акции! На хождение в гости, в публичные места! – Он, видимо, говорил языком деловых игр, на которых узнал о своем лидерстве.
– Господи, да какой контроль? Караванов, ты не сделал карьеру, потому что не научился двум вещам: разговаривать с людьми, которые выше тебя по положению, с чувством собственного достоинства, и не нажираться там, где работаешь, – вздохнула Елена.
– А кто тебе сказал, что я хотел сделать карьеру? – напрягся он и заглотил еще водки. – Мне это было не нужно! Это ты все время комплексовала таким жалким мужем.
– Но ты мне сказал, когда женились, – в конце концов, это становилось невыносимым. – Ты сказал, что вполне можешь быть министром или хотя бы замом министра.
– Каким министром я мог стать, если у меня в доме нет даже своего угла? Своего рабочего места, частного пространства…
– Но мы втроем живем в двухкомнатной квартире, и не без твоей активной помощи, – напомнила Елена.
– Вот именно! Следующая тема как раз об этом! И она главная. Я живу эти годы в облаке упреков, смысл