превосходным зрением.
– Не смейтесь, прошу вас.
– Ладно, довольно, к чему вы клоните?
– К тому, что я не потерплю, чтобы кто-то вмешивался в мои дела, равно как и в дела моих близких.
– А если кто-то все же вмешается? Что вы тогда сделаете?
– Накажу наглеца.
– Это вызов на дуэль?
– Теперь уже я, в свою очередь, должен заметить, что сообразительности вам не занимать, – ответил юный Газен.
– Великолепно, но давайте не будем так шуметь. Завтра утром я всецело в вашем распоряжении.
– Соблаговолите оставить свой адрес.
– Мне почти что стыдно, ведь я живу в совершенно убогом квартале, практически за чертой города, но уж как есть, так есть. Улица Тан-Пассе, особняк бывшего президента Бланкфора.
– Прекрасно, сударь, завтра в десять часов мои секунданты будут у вас.
– Принять их для меня будет большой честью.
На этом молодые люди расстались и Годфруа вновь подошел к Ролану.
– Мне везет больше, чем тебе, – сказал он.
– Почему?
– В последние двое суток ты рвался драться на дуэли, но все безрезультатно. Я же не искал ссоры, но она нашла меня сама.
– Тебя вызвали на дуэль? Но кто?
– Сын мадам Газен.
– Ха! Ну что же, ты доставишь мне огромное удовольствие, преподав ему хороший урок.
– Ограничимся тем, что приведем его в бешенство.
На следующий день маркиз Жак де Матален сидел в шезлонге у себя в спальне и размышлял о том, как заставить де Вертея скрестить с ним шпагу. В этот момент вошел слуга, достопочтенный Каде, и принес ему письмо, источавшее аромат муската и росного ладана, которые в те времена были в большой моде.
Матален вдохнул запах благоухающей записки.
– Кто же эта несчастная, которая так нуждается в любви? – спросил он себя, когда лакей удалился.
Затем повертел послание в руках с видом человека, не понаслышке знающего, какое это удовольствие – не распечатывать полученное письмо сразу.
– Пахнет и в самом деле чудесно, – прошептал он. – Неужели из-за этой добродетельной тирады, которую я произнес у мадам де Федье, меня ждет новое любовное приключение? Было бы забавно.
Маркиз сломал печать, бросил взгляд на подпись и разочарованно скривился.
– Увы! – произнес он. – Любовь не имеет никакого отношения к этому посланию, которое вполне можно назвать верхом грациозности. Напротив, оно скорее написано в приступе ненависти. Впрочем, какая разница! О чем же мне пишут?
«Мой дорогой маркиз…»
– Звучит, надо признать, немного дерзко, – заметил маркиз, – ладно, почитаем дальше.
«Мой дорогой маркиз,
Если вы желаете поближе познакомиться с госпожой де Мальвирад, она с удовольствием примет вас в своем особняке, в доме 42 по улице Жарден-Пюблик. Баронесса надеется, что, увидев ее, вы, в отличие от вчерашнего вечера, не удивитесь. Вашего визита она будет ждать сегодня или послезавтра с трех до пяти часов. Вы проявите крайнюю учтивость, если не заставите ее слишком долго