это вынесение ошибок на всеобщее обсуждение. А вот выявлять их, указывать на них – важно и необходимо. Если ты не умеешь отделять полезную информацию от ошибочной, значит ты не учишься, а заменяешь свое невежество фальшивой уверенностью, то есть никакого прогресса не происходит.
Однако частично этот человек прав – насчет того, что в болтовне пользы нет. Если ты знаешь, что учитель ошибся, и молчишь, ты становишься единственным, кто об этом знает, что дает тебе преимущество над теми, кто верит учителю безоглядно.
– И в-третьих, – продолжал военный, – мое утверждение только кажется противоречивым, ибо ты коснулся лишь самого краешка нашей ситуации. Совершенно необязательно, чтобы кто-то имел высший балл по всем тестам. Дело в том, что тестов очень много: физические, интеллектуальные, социальные, психологические, причем существуют самые различные способы их оценки и, в частности, определения высшего балла. Дети, которые, например, получили наивысший балл за выносливость, могут получить низкую оценку за физическое развитие, а те, которые отличились своей памятью, получают низкий балл при тестировании их аналитических способностей. И так далее. Теперь ты, вероятно, уже понимаешь, что именно твое скороспелое стремление высказаться привело к совершенно нелепому и глупому заключению?
Нерон кивнул.
– Позволь же мне еще раз услышать результаты твоего пищеварительного процесса, Нерон. Признай свои ошибки столь же громко, как ты их совершал.
– Я ошибся.
Вряд ли в этом челноке нашелся бы хоть один мальчик, который не предпочел бы умереть, чем оказаться на месте Нерона. И все же Боб ощутил какую-то тень зависти, хотя и не мог объяснить себе, почему завидует жертве, подвергшейся таким пыткам.
– Впрочем, – продолжал мужчина, – в данном случае твоя ошибка не столь велика, как могла бы быть на каком-либо другом челноке, направляющемся в Боевую школу с новичками на борту. И знаешь почему?
Нерон предпочел промолчать.
– Кто-нибудь знает? Кто-нибудь рискнет высказать свое предположение? Разрешаю строить любые догадки.
Желающих не нашлось.
– Тогда я сам вызову волонтера. Среди нас есть мальчик, которого зовут, как бы странно это ни звучало, Бобом. Не пожелает ли он высказаться?
«Началось, – подумал Боб. Все его существо содрогалось от ужаса, хотя одновременно он чувствовал какое-то странное возбуждение, ибо происходило как раз то, чего он втайне желал, хотя опять-таки не знал почему. – Ну погляди на меня, ну заговори со мной, ты, всесильный, ты, облеченный властью!»
– Я здесь, сэр, – откликнулся Боб.
Мужчина сделал вид, что ищет, напрягая зрение, но никак не может найти Боба. Конечно, это было чистейшее притворство: он прекрасно знал, где сидит Боб, знал еще до того, как заговорил.
– Не вижу, откуда раздается твой голос. Подними, пожалуйста, руку.
Боб немедленно вытянул руку. К своему стыду, он тут же понял, что она почти никому не видна из-за стоящих впереди кресел.
– Все