быть рядом со знаменитым мужем, хорошо известным всему Петербургу. На прогулках в Летнем саду Пушкина все узнавали, раскланивались, он кланялся в ответ, шепотом объясняя Наташе, кто этот сударь или сударыня.
В одночасье и Наташа стала знаменитостью в лучах славы своего супруга, ибо слух о женитьбе поэта и о том, что он привез красавицу жену в столицу, мгновенно распространился по Петербургу.
Там же, в укромных уголках Летнего сада, Александр, оглянувшись по сторонам, привлекал ее к себе и целовал. Бедненькая Наташа не знала, как отбиться от этих настойчивых сильных рук. В панике озиралась она вокруг, боясь, что кто-то внезапно появится из-за поворота дорожки…
Но Пушкину, казалось, было все равно. Наташа, вырвавшись, наконец, из его цепких объятий, отбегала в сторону и начинала кружиться в воздушном вальсе. А Пушкин откровенно любовался женой, вспомнив сейчас, как и где впервые увидел. Было это у танцмейстера Петра Андреевича Иогеля на балу в 1826 году.
Учитель танцев слыл в Москве фигурой известной, выучил своему искусству не одно поколение молодежи. Сам Александр до лицея тоже был возим к нему родителями. Впрочем, не только к нему. «На уроки танцевания» Сашу возили и к князю Ивану Дмитриевичу Трубецкому, и к Петру Дмитриевичу Бутурлину, и к Николаю Михайловичу Сушкову. Так что Пушкин в танцах толк знал. Потому, подбегая к жене, брал ее за талию и легко кружил в вальсе…
Но тогда, в 26-м, Наташе было всего 14, еще совсем ребенок… Однако он заметил ее. И запомнил.
Александр вспомнил двадцать шестой год… Возвращенный царем в тот год из ссылки, он очень скоро начинает осознавать себя неприкаянным, все больше задумываясь о женитьбе… Все его друзья давно переженились: отсутствие семейного очага и холостяцкая жизнь стали остро ощущаться им… До болезненности. Невесты? А что невесты? Вон их сколько по Москве и Петербургу – красавиц и умниц, образованных и воспитанных…
Но что-то у него с этим делом не очень ладилось… Посватался в конце года к Софье Пушкиной, своей дальней родственнице, да только та другого себе избрала… Долго ездил в Москве к Ушаковым, явно увлеченный их старшей дочерью Катей, но руку и сердце не предложил… В Петербурге увлекся Анной Олениной, даже предложение сделал, да мать наотрез отказала, едва ли не в оскорбительном тоне…
С девицей Олениной танцовал я попурри и хвалил ее кокетство… Пушкин думает и хочет дать думать ей и другим, что он в нее влюблен, и вследствие моего попурри играет ревнивого. Зато вчера на балу у Авдулиных совершенно отбил он меня у Закревской, но я не ревновал (Вяземский – жене 7 мая 1828 года).
Отказали Пушкину у Олениных в августе 1828 года. А 1 сентября поэт писал Вяземскому:
Я пустился в свет, потому что бесприютен. Если б не твоя медная Венера, то я бы с тоски умер. Но она утешительно смешна и мила. Я ей пишу стихи. А она произвела меня в свои сводники…
Медной Венерой друг Александра назвал Аграфену Федоровну Закревскую (графиня Толстая. – Г. К.). Муж ее занимал высокие посты, но