в тесной прихожей, когда Владимир Семенович приходил к Алику. (Он был убежден, что девочка Таня его выслеживает, посягает на него, и это было крайне неприятно, так как эта девочка ему совсем не нравилась).
Вадик был большой и толстый мальчик, за что получил прозвище «жирдяй».
Интересно: как вообще появляются прозвища? Именно в связи с Вадиком и его школьным прозвищем Владимир Семенович в свое время размышлял над этой проблемой, и таким образом Вадик присутствовал в его мыслях.
Трудно себе представить, что какого-нибудь незрелого первоклашку при виде большого толстого мальчика, с трудом помещающегося за партой, вдруг осенит, и он придумает для него прозвище, скажем, «жирдяй» (или какое-нибудь другое). Первоклашки вообще очень дружелюбный народец – во всяком случае, на первых порах – и совсем не помышляют обидеть кого-нибудь из своих, да и вообще кого-нибудь.
Однако же прозвища вдруг появляются, точно из воздуха, и прилепляются к тому или другому ученику.
Да, да – именно из воздуха.
Все эти прозвища живут в атмосфере классной комнаты, или школьного коридора, или даже в школьном дворе, куда ребятишки выбегают побеситься во время переменок.
Как именно прозвища материализуются – покрыто тайной.
Вдруг, совершенно неожиданно для всех, в шуме и гаме школьной перемены звучит вдруг смешное словцо – «жирдяй», и все почему-то точно знают, что словцо это относится именно к большому и толстому мальчику Вадику Шуру, который, кстати сказать, скромнехонько стоял в сторонке и старательно кушал бутерброд с колбасой.
И все. Прозвище прилипло!
– Эй, жирдяй!
– Жирдяй пошел!
– Жирдяй, дай колбаски!
И так далее, и тому подобное…
С течением времени одноклассники привыкли к облику толстого Вадика и перестали дразнить, а слово «жирдяй» превратилось в кличку. В старших классах и эта кличка отмерла. А новой так и не придумали.
Получилось, что вообще никакой клички у Вадика не оказалось, и его окликали по фамилии – Шур.
Правда, малыши иногда позволяли себе крикнуть: «Жирдяй идет», когда уже повзрослевшим старшеклассником Вадик случайно оказывался на этаже первоклашек. Но Вадик не сердился, даже немного гордился своей популярностью.
Впрочем, как-то незаметно это прозвище прилипло к свеженькому первоклашке, соответствующей внешности.
Владимир Семенович с Вадиком не дружил, но относился к нему с симпатией. Характер отношений между школьниками, да и вообще между детьми, подростками и даже юношами, довольно трудно определить – дружба ли это или взаимная симпатия. Во всяком случае, одноклассники или ученики параллельных классов иногда оказываются в таких ситуациях, что попросить помощи или придти на помощь друг другу можно лишь в том случае, если ты испытываешь к человеку чувство дружбы.
Владимир Семенович ничуть не удивился столь позднему появлению Вадика.