спускаясь к водоему. Это означало, что устье Быстрой речки было где-то рядом. Николай остановился, чтобы перевести дух, и внимательно осмотрелся. Но из-за сосен и елей, которые в этом месте вставали прямо на склонах гор, ничего толком не разглядел. Его удивило то, что он не услышал грохота летящей, словно на крыльях, Быстрой реки, которая, вырываясь из ущелья, впадала в озеро. По его расчетам она должна была располагаться не более чем в сотне метров от него.
Солнце палило нещадно, и Юрский вздохнул с облегчением, когда, наконец, спустился под прохладную сень деревьев. Где-нибудь через минуту, другую он оказался у цели. Каково же было удивление Николая, когда вместо бурного потока он обнаружил всего лишь жалкий ручей, с трудом пробивавший себе путь под нависавшими над ним громадными каменными глыбами.
– Не может быть ы ы ыть! – воскликнул геолог.
Он стоял, как вкопанный, не веря своим глазам. «Сон – это или явь?» – думал он. Если бы Николай точно знал, что чудеса существуют на самом деле, то определенно занялся бы не разведкой полезных ископаемых, а поиском этих самых чудес! Он еще довольно долго пребывал бы в полной растерянности возле еле приметного ручейка, размышляя над тем, куда исчезла река, если бы над самым его ухом неожиданно дробно и настойчиво не застучал дятел. Этот частый и отдающийся болью в воспаленном мозгу Николая перестук вернул его к суровой действительности. В поведении птицы Юрский отчетливо уловил тревожные нотки. «И впрямь, природа знает, что делает!» – подумал геолог. С этими мыслями он направился в пустое ущелье, где еще недавно, закипая и пенясь, неукротимо безумствовала стихия. И его шаги гулко зазвучали под каменными сводами.
Только выйдя из подземного лабиринта, Юрский обнаружил, что вся его одежда и обувь сплошь усыпана золотой пыльцой. Учитывая то незавидное положение, в каком он теперь находился, это роскошное и весьма причудливое украшение, в которое, видимо, шутки ради обрядила его природа, показалось ему настолько забавным и бесполезным, что геолог тихонько рассмеялся. Но чуткое эхо тут же подхватило этот неосторожный всплеск человеческих эмоций. Отозвавшись в ущелье, оно многократно усилилось и, взорвавшись оглушительным хохотом, словно дикий жеребец, галопом понеслось по долине. Николай с досадой покачал головой, словно сердясь на себя за то, что был недостаточно осторожен и дал волю чувствам. Затем он тщательно отряхнулся и пошел дальше. Ему не хотелось, чтобы, в случае, если их пути внезапно пересекутся вновь, Ковалев обнаружил, что есть гораздо более надежный, чем скалолазание, способ для того, чтобы проникнуть в Зеленую долину. Равно как и выйти из нее. И что именно этим способом воспользовался Юрский. План дальнейших действий представлялся геологу очень простым и в сложившейся ситуации единственно верным.
Этот план заключался в следующем. Из рассказов Артемьева о его злоключениях во время поисков