помогут. Осторожно приподняв занавеску, увидел отца. Тот тщетно преграждал чужакам дорогу. Но сына спасать надо было раньше, – пятнадцать, двадцать лет назад.
«Сейчас…», – взгляд обогнал мысль.
Они уже повсюду. Двое в гражданском приставили пистолеты к груди пожилого мужчины. Ещё один навел оружие на собаку. Хозяину ничего не оставалось, как взять пса за ошейник и поместить в вольер. Там животное и продолжало разъярённо метаться.
Через мгновенье двор заполнили люди в чёрном, – однообразные безликие фигуры… Одни взяли под прицел окна дома и балкон. Другие обыскали гараж, туалет… Всё освещалась неяркими фонарями, вынуждая незваных гостей держаться в тени. О преступнике не было достоверной информации, – ни родственники, ни соседи толком ничего не знали. Полгода безрезультатной слежки за домом, в конце концов, привели к успеху. Столичным оперативникам удалось завербовать соседа, – бывшего главу охраны опального экс-президента Грузии. Пригрозили суровой расправой в случае отказа сотрудничать и не оставили бедняге выбора. Забрав двоих малышей, жену и тёщу, тот уехал в село, на дачу. Что и послужило сигналом для спецслужб.
Осаждённый насчитал не менее пятнадцати человек в обозримом пространстве. Скрытых неизвестностью было наверняка не меньше. Насыщенные мгновения требовали решимости:
«Туда? Сюда? Или головой в бездну?».
Безумство желало войны, – разум её отвергал. Руки до боли сжали опасную сталь… Отчётливо слышалось взволнованное дыхание близких. Воин отодвинул диван и положил автомат в тайник. Земля как будто провалилась под ногами. Он понял, что проиграл. Решение пробилось каплями холодного пота. Мир стремительно менял свои очертания. Усмешка исказила гордые губы:
«Что ж, не всем помирать с музыкой».
Мысль о сдаче казалась предательской. Месяцы бегства так ни к чему и не привели. Он окинул комнату взглядом. Дверь в спальню была закрыта, в детскую – тоже. Не слышно ничьих голосов или плача. Захотелось увидеть Вику и сына. Но их не было. Его настоящая семья находилась слишком далеко. А те, кто вблизи, теперь и вовсе недосягаемы:
«Бедные! Спрятались, поди, от страха? Или за страхом…».
На секунду закрыл глаза. Тишина была осязаемой. Отчаяние и безысходность правили бал. Взор снова скользнул по стенам. Одиночество, загнанное в угол, стало невыносимым. Всей грудью втянул в себя запахи родного дома, ставшего западней. Потом открыл створку окна и громко выдохнул наружу:
– Эй! В доме женщины и дети. Спрячьте оружие и я сдамся.
Ультиматум завис над землёй. По меньшей мере, всеобщее внимание парень себе обеспечил. Тени зашевелились, предвкушая развязку. Мир недолго держал молодого человека на «мушке». Волна облегчения сотрясла воздух и угасла. В основе многих решений лежит жизнь. Сегодняшнее – не исключение. Маски не скрыли радости. И, в какой-то мере, испытали благодарность к преступнику. Они демонстративно защелкали предохранителями, опуская руки.
Дверной замок открылся и парень отступил назад. Победители входили без суеты. Обращались подчеркнуто вежливо. Уточнили имя, фамилию.