дольше, чем ствол, который ты отольёшь на своём комбайне. Тут как раз на два.
– Годится.
– По карманам не суй, лучше сложи всё в свой чемодан, он мне не нужен. Заметишь полицейский хвост – избавься. Если всё-таки сцапают – я тебя не знаю, сам понимаешь.
– Конечно.
– И, смотри, не застрелись.
– Да, да, да… Спасибо за заботу…
* * *
Лютер тихонько спускался по лестнице. Пройдя очередной этаж, он услышал за спиной шелест двери и противный голос:
– Что я говорила тебе насчёт твоих чемоданов, м-м?
– Твою мать… – прошипел Лютер, оборачиваясь. Бабка и машин-моська при ней. – Здрасте, фрау Ингеле…
– Что у тебя там?
– …Только вас мне и не хватало.
– Я ещё раз спрашиваю: что у тебя там?!
– Костюм-двойка и пара рубашек, а вам какое дело?
– Не принимай меня за дурочку! Я уверена, что у тебя в чемодане что-то противозаконное!
– Фрау Ингеле, не орите на весь подъезд…
– Ага! Я же говорила!..
В сером чемоданчике, в какие Лютер обычно упаковывал товар для заказчика, на этот раз скрывалась заряженная «народная штурмвинтовка» без приклада и запасной магазин; спусковой крючок соединялся тягой с кнопкой на ручке кейса, чтобы можно было стрелять, не вынимая оружия на свет.
– …Сейчас же заявлю в полицию, а полиция уж разберётся, что у тебя за «костюм-двойка»…
– Только попробуй, старая вешалка!
– Ты ничего мне не сделаешь, щенок! – бросила Ингеле с вызовом. Робот, «почувствовав» напряжение хозяйки, встрепенулся.
– Щенок у тебя, – Лютер указал на вставшую по-боевому машин-моську, – и он тебе ничем не поможет.
– Зря ты её недооцениваешь! Блонди, фа…
На всякий случай у Лютера был при себе и приведённый в порядок импульс-пистолет. Прежде чем Ингеле договорила до конца, Лютер выхватил его и выстрелил в машин-моську. Из всех сочленений и пасти робота брызнули искры, и он безвольно завалился на бок; вонь палёной проводки моментально наполнила воздух. Ингеле, взвизгнув, отскочила и закрылась руками.
– Не стреляй!
– Заткнись, ведьма!
– Я сделаю всё, что хочешь, только не стреляй!
– Может, в жопу дашь?! – Старуха вытаращилась от изумления, Лютер расхохотался. – Размечталась… Больно ты мне нужна! Я не чокнутый, в отличие от вас и ваших псин. Эта штука, – он повертел пистолетом, – действует только на роботов.
– Как это может быть? – недоверчиво спросила Ингеле, опуская руки.
– Сейчас покажу. Бах! – гаркнул Лютер, и нажал на крючок.
Тело старухи всколыхнула судорога; она схватилась за сердце и закатила глаза. Вздрогнул от удивления и Лютер: для спектакля реакция соседки выглядела чересчур натуральной. Фрау Ингеле завалилась назад и сползла по двери вниз.
«Кардиостимулятор!» – промелькнуло в голове у стрелка.
Старуха больше не подавала признаков