бы он стать образцом для богов пантеона
И удивлять всех бессмертных своей красотой!
134
Но для богов тридцать лет в Ойкумене – мгновенье,
Я рассуждаю, а там дни летят, как во сне!
Чтоб красоту сохранить, принимаю решенье —
Грозный орёл принесёт Ганимеда ко мне!
А быстроногий Гермес даст отцу откупные,
Чтоб воровством не обидеть царя и жену!
Мальчика этого скоро забудут родные,
Я же подарками бога заглажу вину!»
135
Зевс устыдился, что было нечестным деянье —
Родичи юноши часто пускали слезу:
«Бросил верховный правитель нам, как подаянье,
Двух белоснежных коней и златую лозу!»
Нет уже Троя и сына правителя – Ила,
Лаомедонт, их потомок, царит в городке,
Жизнь у которого ныне кислее кизила —
Жадность набила мозоли на царской руке!
136
Принял решение царь без подсказки Фемиды:
«Вот приговор вам, сын Феб и мой брат Посейдон:
Крепкой стеной обнести поселенье у Иды,
Чтоб неприступным смог быть городок Илион!
Не беспокойся, мой брат, о седых океанах,
В водах бескрайних твоих будет править Нерей!
Сын Аполлон! Ты теперь позабудь о пеанах —
Сделает стройка тебя и сильней, и мудрей!
137
Вестник Олимпа Гермес, объясни всё виновным,
Как наказанье отбыть им в обличье людей,
Как на земле оставаться всегда хладнокровным,
Даже в том случае, если хозяин – злодей!
К Лаомедонту, Гермес, отправляй их скорее,
Лица мятежных богов утомили царя!
Здесь бунтовщица осталась, двоих похитрее,
Ждёт наказанья виновная, злобой горя!»
Наказание для Геры
138
Вновь отрешился Зевес от суда и Совета,
Взгляд мудреца устремляя в небесную синь:
«Найдена кара для брата и с ним Мусагета,
Но наказания нет для великих богинь…»
С нежностью вспомнил тиран про свои похожденья,
В чём обвинила его на Совете жена,
Не понимая супружеских чувств охлажденья,
Так как сама не любила Зевеса она.
139
«Лучше б сестра соблазнила красой Посейдона,
Стала бы верной женой Властелина морей!
Нет же! Пыталась стать Гера владычицей трона,
Но оказалась царица себя лишь хитрей!»
Царь посмотрел на Деметру, Ареса, Гефеста,
Вспомнил, как сына в пучину швырнула она:
«Если у трона жене недостаточно места,
То между небом и твердью повиснуть должна!»
140
Ожесточился к жене Властелин Ойкумены,
Кару позорную грозно назначил он ей:
«Будут наукой для женщин подобные сцены,
Чтоб предавать не посмели царицы мужей!
Прежде не видели зрелищ таких неприятных,
Что я представлю под синью высоких небес!
Сын мой Гермес, дай мне связку ремней сыромятных,
Гера