он, словно пилот мог его услышать. – Ручку на себя!.. Что они, перепились в Морее? Игруны собачьи!..
Урррраххх! – самолет взмыл и пронесся над самой мачтой. Отблески огней сверкнули на поплавках и плоскостях – Ro.44!
Выдохнув, второй дал волю гневу:
– Ракалия! Свинья с пропеллером!.. Чтоб ты сдох, ублюдок! Лети на фронт, там найдется дело для тебя! Хватит в тылу отсиживаться!
– Синьор суперкарго, – залопотал рулевой, – на нем знаки не наши.
– А чьи?
– Да эти, герцогские – в синем круге белый крест.
– Не мели чушь! Они давно отлетались. – Отметая версию матросика, второй волей-неволей признал про себя – эмблема в самом деле странная.
Лишний стаканчик граппы перед вахтой – и вот, соображение вязнет, будто на мели! Глаза видят, а ум тормозит.
«Где знак с фасциями? Где белая «бандероль» на фюзеляже? Похоже, это не Регия Аэронавтика… Тогда – кто?»
Удалившийся было гул мотора вновь надвигался, теперь спереди. Внезапное наитие шепнуло вахтенному, что замысловатые маневры гидроплана – неспроста и не к добру. Пьяный летчик?.. С чего б одиночке взлетать за полночь и шнырять над морем в поисках судов?
Он, снова включив курсовой прожектор, летел точно навстречу, на уровне заднего топового огня.
Суперкарго схватил микрофон корабельной трансляции и заговорил, четко произнося слова:
– Боевая тревога! Расчетам зенитных автоматов и прожекторной группе – занять места по боевому расписанию. Вахтенному радисту – сообщить о нападении неизвестного самолета на корабль.
Вдобавок он нажал кнопку звонка, огласив пароход пронзительным сигналом. Долго звонить не пришлось – очередь полудюймовых пуль прошила ходовую рубку, на чем закончилась служба суперкарго в Регия Марина. А вот рулевой с его привычкой пригибаться чуть что – выжил. Потом, распрямившись и судорожно держась за рукоятки штурвала, он видел сквозь выбитые лобовые окна рубки, как расчет опрометью бежит к баковой зенитке, а «светляки» – на прожекторный мостик. Гидроплан ушел ввысь.
«Не надо было «Тиритомбу» петь. Накаркал!»
С первого захода Григор прочел название и убедился, что перед ним действительно «Морской цветок». Глупо тратить боезапас по пустякам. Если цель, то стоящая.
Вторым заходом накрыл главный пост управления. Пара минут суматохи – хватит набрать высоту и атаковать с пикирования. Всего две бомбы, нельзя промахнуться. Благо «воздушную тревогу» на пароходе не объявили. Чего уж гасить ходовые огни, если враг над головой кружит, пора ловить его на прицел. Иллюминация была как раз, чтоб наводиться точней.
Веницкие морячки не зря ели свои макароны, а командиры не напрасно жучили их учебными тревогами. На снижении «южного» встретили мечущиеся лучи прожекторов и частые вспышки зенитных орудий. Где-то высоко за облаками гремел салют войне – рвались снаряды с самоликвидаторами.
Не думая – некогда! – о летящей навстречу смерти, Григор сосредоточился, представляя путь бомбы от гидроплана до верхней