что ни в Бога, ни в дьявола не верю, а он в ответ – что убьет не Бог и не дьявол, а ложь, если она есть во мне, а если нет лжи, то и жить мне век целый. Вот такая задачка выпала… Не выпить – признать, что лгу. Взять ожерелье – что в отряде скажут? Я ведь там не один был, за спиной два бойца с винтарями, потому как моим же приказом запрещено было ходить поодиночке даже за бархан по нужде. И все же я решился. Беру ожерелье, кладу в карман. Вытряхиваю содержимое пузырька в пиалу. Выпиваю. После чего вежливо прощаюсь, отхожу на пару шагов, поворачиваюсь и бросаю ожерелье старику на прилавок. Что-то мне тогда подсказало, что именно так надо поступить.
Ты говоришь, что все это ерунда, что заразу я подхватил от фруктов с рынка, мне же кажется, что он тогда дал мне какой-то ослабленный бациллоноситель, который и убил бы меня тогда, если бы я был не уверен в своей правоте. И все эти десятилетия какой-то вирус жил во мне, ожидая, не придет ли его время. И оно пришло, оттого я и умираю. Хорошо, что я не взял тогда ожерелье…
…Найденов очнулся от сна и тревожно глянул на часы – забытье длилось лишь несколько минут. «Надо хлебнуть кофе», – решил он и поднялся со скрипучей кровати. Сладко потянувшись, подошел к столу, достал из-под него электрический чайник и стал осторожно тыкать оголенные концы шнура в электропроводку на стене. Розетки в комнате начальника караула не было, поэтому изоляция на стене была разодрана до металлической жилы в нескольких местах, что позволяло, при желании, одновременно подключить не только электрочайник, но и магнитофон.
На пороге комнаты начальника караула появились две рослые фигуры, заслонив собой и без того скудный свет, падавший из коридора.
– Товарищ старший лейтенант, разрешите поговорить с вами?
Сержант Андрианов, заступивший в караул разводящим, произнес эту фразу и обернулся, словно за поддержкой, к своему другу ефрейтору Куцему, который стоял чуть сзади и нахально улыбался.
– Чего вам?
– Мы по тому же вопросу.
– Разве я недостаточно ясно объяснил?
– Согласитесь, если бы командир роты составлял список, мы были бы первыми.
Командир роты лег с брюшным тифом в инфекционный госпиталь и, пока Олегов был в колонне, Найденов по своему усмотрению составил список очередности увольнения в запас.
– Вот вы объясните, почему Загорский и Воронин едут, так сказать, в первых рядах?
– Залетов нет, дисциплину не нарушают, – спокойно произнес Найденов.
– Да они такие хорошенькие, потому как до дембеля душками остались, по хилости и трусости такие, – обиженно подал голос Куцый.
– У Воронина одна бабушка с сорокарублевой пенсией, он вообще непонятно как в Афган попал. Конечно, ты больше мяса и фруктов ел, пока рос. Вот и стоишь теперь передо мной такой высокий, сильный и уверенный в себе. Его я записал