та же история, сеид, – сказала она спокойным, тихим тоном, сжимая руки в кулаки под складками одежды, чтобы они не могли выдать ее вероломства.
Когда раздался еще один стук в дверь, на сей раз более настойчивый, халиф поднялся на ноги.
– Входите, – разрешил он.
Четыре солдата вместе с шарбаном Рея вошли в спальню, и Шарзад почувствовала, как пол под ней начал качаться. Она сжала колени и выпрямилась, чтобы не дать своему телу выказать хотя бы малейший признак слабости.
«Почему отец Джалала здесь?»
– Генерал аль-Хури, что-то случилось? – спросил халиф.
Шарбан поклонился своему королю, поднеся руку ко лбу.
– Нет, сеид. – Он колебался. – Но… уже утро. – Его глаза метнулись в направлении Шарзад. Он побледнел, отказываясь встретиться с ней взглядом.
«Он не может… он… он хочет убить меня? Почему он хочет, чтобы я умерла?»
Когда халиф не сделал никакого движения, чтобы остановить его, шарбан кивнул стражникам.
Они зашагали в сторону Шарзад.
А ее сердце… ее сердце готово было выскочить из груди.
«Нет!»
Стражник потянулся к ее руке. Его рука сомкнулась вокруг ее запястья, и Шарзад заметила, как лицо халифа напряглось. Она выдернула свою ладонь из руки стражника, словно это было пламя, обжигающее кожу.
– Не прикасайся ко мне! – закричала девушка.
Другой стражник протянул руку, чтобы схватить ее за плечо, и она, предварив это, ударила его по руке.
– Ты что, глухой? Как ты смеешь ко мне прикасаться? Ты знаешь, кто я? – В ее голосе прозвучала нотка паники.
Не ведая, что еще можно сделать, девушка сосредоточилась на своем враге.
В его тигровых глазах было… терзание.
Настороженность.
А потом?
Спокойствие.
– Генерал аль-Хури?
– Да, сеид.
– Я хотел бы представить вам гору Адамант.
Взгляд шарбана метался между халифом и Шарзад.
– Но, сеид… Я не понимаю. Вы не должны…
Халиф повернулся лицом к шарбану.
– Вы правы, генерал. Вы не понимаете. И вы даже, вероятно, никогда не поймете. Несмотря на это, я хотел бы познакомить вас с горой Адамант…
Халиф оглянулся на Шарзад, призрак улыбки играл на его губах.
– Моя королева.
Начало конца
Рида Тарика была покрыта толстым слоем пыли. К каждой открытой части его тела прилип песок. Гнедой жеребец юноши был гладким от пота, и вокруг железной узды у него во рту начала собираться белая пена.
Ворчание Рахима становилось громче с каждым часом.
Однако взору Тарика уже открылись городские ворота Рея, маячащие на горизонте.
И он отказывался остановиться.
– Ради всего святого, мы можем хоть чуток замедлить наш темп? – закричал Рахим уже в пятый раз за несколько минут.
– Вперед. Замедли темп. А потом просто скатись со своего седла. Ты наверняка станешь пиром для ворон, –