Как приятно встретить вас утром. – Он похлопал лошадь по холке. – Но что вы делаете в этой части городка? Сюда ваши продукты не поступают.
– Что он хотел этим сказать? – уточнила Кэтрин.
– Молоко, яйца, сыр были строго по продовольственным пайкам, купить их можно было только в определенных магазинах. Как я уже говорила, евреям запрещено было их продавать. Хотя тогда я об этом не знала, район, куда мы приехали, был выделен немцами под еврейское гетто.
– Значит, нацисты не позволили вам въехать в гетто?
Лена кивнула:
– Один-единственный нацист, офицер. Он общался с паном Тарновским вежливо – в отличие от остальных немцев, которых мне довелось встретить. Тем не менее он был немцем – страшным человеком, с которым не стоило шутить.
– Что вы привезли сегодня, герр фермер? У вас есть тот удивительно вкусный сыр?
Пан Тарновский кивнул:
– Jа[22], герр оберст.
– М-м-м… Как я люблю этот сыр! Он напоминает мне о детстве в Баварии. Вы сегодня заедете ко мне? Привезете, как обычно, продукты?
Пан Тарновский кивнул и достал откуда-то из-за спины кусок белого сыра.
– М-м-м… Какой мягкий! – сказал офицер, пробуя его. – Увидимся позже, ja?
– Ja.
Он повернулся и уже отошел, но потом вернулся.
– Где мои манеры! – Он лицемерно улыбнулся. – Я же не поприветствовал юную барышню. Это ваша дочь?
– Ja.
Нацист улыбнулся еще шире:
– Ай-ай, герр фермер, считаете, меня можно обмануть? Нам отлично известно, что у вас нет дочери. У вас есть сын, не так ли? И в настоящее время ваш сын служит Рейху, строит дороги на Восточном фронте. Разве нет?
– Ja.
У пана Тарновского затряслась нижняя губа.
– Увы, герр фермер, дочерей у вас нет. Как вы думаете, откуда я узнал?
Пан Тарновский пожал плечами и покачал головой.
– Потому что ее нет в списках, составленных во время переписи, – нараспев произнес офицер. – Неужели вы полагаете, что мы не знаем, кто живет в этом маленьком уютном городке? – Он взглянул на меня и улыбнулся. – Знаете, что я думаю? Мне кажется, вы развлекаетесь в отсутствие жены, герр фермер. Нет?
– Нет-нет, герр оберст.
Офицер кивнул и протянул руку.
– Dokumente, bitte[23].
Я не хотела показывать ему свои документы. Стояла не двигаясь, словно застыла на месте.
– Он просит у тебя документы, – по-польски сказал пан Тарновский.
Я покачала головой и развела руками:
– Документов нет.
– Так-так-так! – усмехнулся офицер. – И где же вы нашли эту девушку, герр фермер?
– Я путешествовала, – вмешалась я в разговор по-немецки. – Он подобрал меня на улице Славской. Он не знает, что у меня нет документов.
– Путешествовала? Это правда, герр фермер?
Пан Тарновский опустил голову и кивнул:
– Ja.
– Откуда же и куда ты направляешься, юная