почти касаясь крыльями верхушек мертвых деревьев, пролетела цапля. Грэм переступил через две бороздки круглых следов. Сороконожка пробежала тут совсем недавно: глубокие ямки в грязи еще не успели затянуться. Он знаком показал ящеру направление движения гигантского насекомого – север. Тень кивнул. Зубастик не интересовался следами, он выковыривал из зубов застрявшую кость, при этом зверек неистово вертел головой и громко хрустел челюстью.
Вскоре они вышли из низины. Тут вовсю разросся мох. Он покрывал каждое упавшее дерево, пень и едва стоявший ствол когда-то пышного леса. Каменных деревьев стало меньше. Теперь они возвышались над болотом, распустив молодые крученые ветки, словно ноги гигантского спрута. Редкие порывы ветра заставляли бренчать жесткие листья, предупреждая о возможной опасности в сердцевине клубка.
Грэм проводил взглядом гарпию, летевшую к древнему бору.
– Лишь бы там не было гнезд.
Гарпия – мерзкий крылатый мутант – смесь кошки с птицей. Они живут небольшими колониями – три-пять гнезд. Охотятся сообща. Людей сторонятся, но могут и напасть от голода или защищая свое жилище. Гнездятся гарпии в горах на недоступных вершинах или в лесах на одиноко стоящих высоких деревьях.
Панголин откусил кусок вяленого мяса и пошел дальше. Он огибал завалы гнилых стволов и постоянно прислушивался к звукам грибницы: стрекотанию насекомых, бренчанию листвы каменных деревьев, шелесту осоки, бульканью пузырей, кваканью лягушек. Изредка усыпляющую мелодию нарушали далекие крики цапли, писки крыс, карканье ворон.
Грэм в очередной раз остановился и прислушался к свисту пролетающих уток. За ним он чуть не пропустил короткий рык где-то на юге – химера. Панголин резко повернулся на звук, – и тут же там, метрах в трехстах, взлетели крысы. Похоже, она раздобыла себе обед. Грэм снял с плеча Зубастика, залез на ближайшее каменное дерево и осмотрелся. Он не боялся, что его кто-то заметит: у большинства хищников грибницы зрение слабое, чего не скажешь про слух и обоняние.
Химеры видно не было, но грифы в небе точно указывали место пиршества этого грозного хищника. К лесу полетела еще одна гарпия. Грэм нахмурился.
– Значит там гнездо. Не хотелось бы встречаться с ними в болоте. Надо скорей зайти в лес. Там мы будем в безопасности.
Послышались далекие раскаты выхода болотного газа – выдох грибницы. Пискнул Зубастик, карабкаясь по ноге.
– Ты прав, дружище, надо торопиться, скоро стемнеет, – сказал панголин и слез с ветки.
Примерно через час они вышли на твердую землю к опушке исполинского леса. Только тут Тень впервые заговорил:
– Ненавижу болото! Но тебе, похоже, нравится. Ты чувствуешь сссебя тут как дома.
– Мне нравиться греть пятки у костра, а тут я – панголин.
Грэм усмехнулся и впервые расслабился. Он прямо почувствовал, как спадает напряжение, как начинают ныть мышцы. Голова заболела.