на юг. Солнце уже пряталось в верхушках далеких деревьев, сверкая золотым огнем, когда панголин повернул к стоящему на самом берегу старому дубу. Было решено переночевать возле него, и Грэм на ходу стал подбирать сухие ветки для костра. Тень последовал его примеру. Даже Зубастик спрыгнул с плеча, схватил толстое полено железной челюстью и поволок по траве. Он подпрыгивал и урчал, словно собачонка.
Они разложили огонь у самого ствола, чтобы дым рассеивался в ветвях. Приготовили утку, убитую накануне, и развалились на траве.
Тихо – ни один лист не шелохнется. Тепло. В воздухе клубилась мошкара, звенели редкие комары, стрекотали кузнечики; в медленно текущей воде плескалась рыба – мир словно задремал.
– В такие минуты, – Грэм проглотил сочный кусок мяса, – мне кажется, что мы – люди – лишние в этом мире. Точнее наш разум, мысли, суждения – все это чуждо природе. Ей не надо думать: все устроено идеально и без раздумий… Может, все-таки, бог?
Тень оторвал ножку – жир потек по руке и закапал с локтя.
– Бог – это продукт примитивного разума. Затычка для невежества.
Грэм махнул поджаренным крылышком.
– Но кто-то же должен был создать это.
– Каждое живое сссущество было создано его родителями! – Ящер усмехнулся и подмигнул. – Если ты хочешь, то можно углубиться в зззарождение жизни из неживых элементов, сформировавшихся из остатков взорвавшихся звезд, и даже дальше – в сссоздание самой вселенной. Но я бы ограничился утверждением: все развивается от простого к сссложному, а не наоборот.
– Нет, ты не понял. Я говорю о гармонии жизни.
– Жизнь как вода – всегда стремится к ссспокойствию. Внешнее воздействие заставляет жизнь принимать различные формы, но если перестать бросать камни в озеро, там установиться гармония. Беда в том, что мир не стоит на месте, он постоянно меняется и баламутит воду.
– А разум?
– Разум появился не от хорошей жизни. Тот, кому хорошо не ссстремится что-то улучшать, а, ссследовательно, и развиваться.
Совсем стемнело. Догорающий огонь освещал желтым светом лишь небольшой круг, а дальше – тьма.
– Есссли хочешь помолиться, то молись разуму. В конце концов, он создал бога! Но если не помолишься – разум не обидится. На сим и закончим.
Тень поднялся и полез на дерево. Зубастик встал и улыбнулся Грэму. На лице панголина тоже сияла улыбка.
– Мне кажется, что я уже помолился.
Он потушил огонь и вскарабкался на дуб. Ночью было так же тепло и тихо.
На рассвете Грэм спрыгнул на землю.
– Замри! – скомандовал зычный голос.
Двое лучников в кожаной броне выглядывали из кустов. Наконечники стрел смотрели на Грэма. Он не шевелился. Если бы его хотели убить – уже убили бы, а раз решили поговорить, то не стоит отказываться от беседы.
– Вы проспали рассвет, девочки. – Вперед вышел крепко сложенный бородач в кольчуге. – Мы уже заждались вас.
Главарь