все сказки сначала,
брага жизни от свежих корней?
Есть какая-то тайная сила
в этой ранней тревожной весне?
Слышал – ведьма в лесу голосила
о своей ли беде, обо мне,
в почке глупой ворочалась завязь,
лист слепой набирал желтизну…
С миром смутным навеки прощаясь,
не тянуло к заветному сну
понятых – сквозь ожившие души
по тропинкам привставших стволов,
я шептался, глаза не сомкнувши,
с дальним Богом, но выдохи слов
восходили истаявшим паром
в глубь, где вымерзла голубизна…
Знать, весна распоясалась даром?
Что поделать, на то и весна,
не помощница в посках смысла,
и куда беззаботной понять —
вот последняя оттепель скисла,
диктатура скрежещет опять,
перебьет молодые побеги,
что пробились сквозь зимний кордон,
искупаются зяблики в снеге,
чтоб заткнуться до лучших времен,
затаятся, считая потери —
не попасть бы на этот впросак.
А такой был соблазн, что поверил,
рассиропился, старый дурак…
Ах, весна! ну, какие подставы
растревожат российскую тишь.
Видно, ведьмы орут для забавы,
и напрасно глаза проглядишь.
2
Не дай мне Бог сойти с ума…
А.С.Пушкин
Не сойти б с ума
все по той причине —
на душе зима,
даже голос стынет,
свял от серых плит,
словно от недуга,
снег глаза слепит,
хоть и ветер с юга,
трескается лед,
припекает спины,
что он принесет
с почтой голубиной —
скомканный прогресс?
стираное солнце? —
вздрогнет птичий лес,
наш – не обернется,
ни надежд, ни сил,
пусть весна сорокой,
изнутри застыл,
жарким левым боком,
некуда расти,
коль одни обноски…
Лучше отойти
тихо, по-толстовски,
без вещей, без слав,
в простоте искомой,
вроде, убежав
от родного дома.
К встрече с братом
В твое рождество не прийти мне, не стать
к оградке ли, к мрамору в утлом возглавье,
как ждут потаенно отец наш и мать —
но нет твоего, мне, увы, однотравья
на сникшем, слепом, приглушенном клочке,
который пришедшим пока еще нужен,
как лучик из детства, зажатый в руке
на всякий… чтоб легче скакать через лужи
в обратный (когда бы возможно…) маршрут,
где небо смертями еще не чревато,
где сбито отчаянье в пару минут
и явно, как воздух, присутствие брата…
Мне снова из прошлого каменных врат,
где не опереться тоске человечьей,
тащить