порыв ветра ударил ему прямо в лицо и раздул обрывок гобелена, прикрывавшего прореху в стене. Новый порыв ветра был настолько сильным, что заставил шевалье пригнуться и прикрыть лицо рукой; в воздух поднялась пыль, что копилась в комнате много лет. Внезапно все свечи, что стояли на полу, разом вспыхнули. Эрик побледнел и холодная волна страха окатила его. Он не успел и шагу ступить, чтобы броситься вон из комнаты, как плита со страшным скрежетом разъехалась на две части. Стоны, тихий плач, непонятный шепот заполнили все вокруг. Пот крупными каплями катился по лицу шевалье, внезапно ослабев и утратив волю к спасению, он медленно подошел к каменной плите и заглянул внутрь. Перед ним на мраморной подставке оказался кусок черного дерева с искусно вырезанными отпечатками ладоней. Совсем потеряв способность понимать происходящее, с расширенными от страха глазами Эрик положил свои руки на отпечатки ладоней. Они пришлись точь – в—точь, словно неизвестный мастер вырезал их для него. Внезапно сильная боль пронзила его руки, шевалье вскрикнул, но так и не сумел отдернуть их от дерева, они словно намертво приклеились к отпечаткам. Лоран закричал от невыносимой боли, с ужасом глядя, как углубления в дереве заполняются его кровью. Неведомая сила отшвырнула его прочь и, скорчившись на полу, он безумным взглядом смотрел на свои израненные руки. На каждой ладони тянулись глубокие порезы, из которых продолжала струиться кровь. Не помня себя от страха, Эрик обхватил себя за плечи и завыл, покачиваясь из стороны в сторону, не в силах встать на ноги. Но стоило ему поднять глаза на алтарь черного дерева, как ужас лишил его дара речи и заставил замереть на месте. Посреди комнаты возвышалась огромная фигура, сотканная из мрака; словно черный дым, она была нечеткой и колебалась от каждого дуновения.
– Эрик! – Послышался низкий и тяжелый голос. – Встань на колени.
Обезумевший со страху юноша тотчас повиновался, безвольно опустив руки, из которых продолжала сочиться кровь.
– Мне нужно тело, Эрик. Ступай и приведи сюда кого – нибудь, иначе я заберу твое.
Шевалье, покачиваясь, поднялся на ноги, стуча зубами, с серым от страха лицом, и не понимая, что произошло, он бросился прочь. Никогда в жизни несчастный не бегал так быстро, он несся быстрее ветра, натыкаясь на мебель и двери, падая и тотчас вскакивая на ноги. За несколько минут он сумел добраться до разбитого окна и выпрыгнуть во двор.
– Ага, вот ты где, жалкий воришка! – Раздался незнакомый голос, и крепкие руки схватили шевалье.
– Ты только взгляни, Селестен! Недаром мне вздумалось заглянуть за ограду. – Хмуро пробормотал высокий гвардеец.
– Точно, Готран! Столько лет особняк стоял в целости, и вдруг нашелся прощелыга, что решил поживиться чужим добром. – Ответил его товарищ.
– Ну, что ты успел стянуть, пройдоха, пару фарфоровых ваз, или нашел кое – что лучше?
Эрик