тебя там боярином. Дам тебе вотчину. Хочешь вотчину?
– Хочу, господине!
– Велю скроить тебе свое знамя. Будешь знаменитым воеводой, водить полки в бой. Какой цвет у знамени тебе нравится?
– Белый с зеленым! – не раздумывая, ответил оруженосец. – А поверх черный топор и серебряный месяц.
– Ладно, будет тебе топор с месяцем! – пообещал ему Буривой, и для убедительности отвесил еще одну оплеуху.
Снежана, глядя на эту суету, улыбалась. Когда они остались одни, она спросила:
– Милый, что с тобой? Ты весь как на иголках.
– Важные новости, дорогая, важные новости, – не в силах успокоиться, забегал он из угла в угол.
Жене, конечно же, хотелось его расспросить, но зная его уже два десятка лет, она предпочла подождать, пока его самого прорвет. И в самом деле, Буривой не мог держать это в себе:
– Есть надежда, что сбудется то, о чем я мечтал много лет. Владек обещал мне помочь. Может быть, мне придется отправиться на войну. Но я вернусь за тобой! И увезу тебя в чудеснейший город на свете! Где меня называют не «Бурило», а «Боржек». Где толчется народ со всего белого света. Где говорят на ста языках и тысяче разных наречий. Это город, где я родился… – он посветлел. – И откуда меня прогнали, – при этих словах он нахмурился, но тотчас же оживился опять: – И ты там будешь княгиней! Не такой, как здесь – тут одно только название. А там тебе будут кланяться, как истинной госпоже! Ты будешь там выше, чем Севкина Верхуслава!
При этих словах уже Снежана подняла голову и уставилась на него. Сравнение с Верхуславой было для нее чувствительной темой. Как и жена Всеволода, она тоже называлась княгиней, и по всем правилам должна была считаться выше любой боярыни, однако она никогда не получала таких же почестей, как «первая госпожа» – более того, даже незнатные и худородные жены бояр смотрели на нее свысока, потому что у ее мужа не было в княжестве своей вотчины, а деньги на содержание его слуг и двора великий князь выделял из своей казны. Быть «служилым князем» считалось почетным только на словах – на самом деле за этим высоким званием не стояло прочного положения в обществе, и она, жена «служилого князя», ощущала это в полной мере.
– Это ночной гонец тебя позвал туда? – осторожно, грудным мягким голосом спросила она.
– Да, это он, – возбужденно ответил Буривой. – Неужели настало время вернуться домой? Как я этого ждал!
– А здесь? – все так же осторожно спросила Снежана. – Разве не здесь теперь твой дом?
– Здесь? Конечно, – рассеянно ответил он. – Здесь стоят наши хоромы, здесь выросли наши дети. Но там у нас будет не двор, а дворец! Вот такой, как у Севки. Да нет, лучше! У Севки-то он деревянный, а там каменный! Палаты там изукрашены так, что только в небесном граде богов такие бывают!
– Тебе только так кажется, – ласково, как ребенку, проговорила она. – Ты ведь был совсем мальчиком, когда уехал оттуда.
– Я