твою: аэроплан! Честное слово, аэроплан!
Это действительно был аэроплан, посланный из Киева
по распоряжению командарма. Воробьёв прежде времени справлял по себе панихиду: «красные» поверили его карте. Да и как им было не поверить, если впридачу к ней Кобылевский снабдил засланца подлинной картой другого участка фронта. Того самого, где оборону держал пехотный полк, буквально накануне отправки Воробьёва в полном составе перебежавший на сторону «красных». Большой беды в раскрытии этого, уже не секрета, не было – а вот пользу он принёс. В штабе «красных» сопоставили «дополнение» с фактом – и поверили главной карте, с намеченным «участком прорыва Слонова»!
Исторгая из себя бензиновые выхлопы, аэроплан с треском приземлился на ровную, как стол, поверхность степи, и, совершив короткую пробежку, громко чихнул и остановился. Из кабины вылез хрестоматийный авиатор: облачённый во всё кожаное, усатый и пожилой. По причине избыточных габаритов, он с трудом спустился на землю, и шумно отдуваясь, направился к стоящим невдалеке командирам.
Болтая на ходу объёмистым кожаным планшетом, он подошёл к Якину, сразу выделив его из общей группы. Нет, это произошло не благодаря его дедуктивным талантам, а исключительно в силу ярких семитских черт того, кто был урождён Ионой Яхером.
– Вы будете товарищ Якин?
– А какой чёрт может быть ещё здесь? – «вежливо представился» командующий группой.
Вполне удовлётворённый ответом, пилот расстегнул планшет и извлёк из него пакет, наделённый многочисленными сургучными кляксами.
– От командующего армией – лично Вам!
Не утруждая себя последовательностью операций, Якин решительно вскрыл пакет. По той же методе, по которой Александр Македонский «развязывал» узел. Пробежав глазами текст, он сперва длинно «высказался по-русски» – и лишь затем перешёл на русский.
– Ну, сволочи! Нет, ну ты посмотри на этих умников!
«Посмотреть» было предложено комиссару. Тот ознакомился с бумагой – и «высказался» бровями.
– Вот именно! – обошёлся без перевода Якин. – Это ж – какой крюк!
Следующая тирада была опять не для печати.
– Мы и так едва ли не на брюхе ползём – а нам предлагают ещё «немножко прогуляться»! Так: «всего несколько десятков вёрст» в сторону от маршрута! Нет, ну не сволочи, а?
– Сволочи!
Комиссар решительно подтвердил то, что «народ и партия – едины!» Даже – в нецензурных выражениях.
– Но…
– ???
Это ему – Якин. На тему: «какие, ещё, могут быть «но»?!
– … и не выполнить приказ…
– Такой приказ мы обязаны… не выполнить!
Комиссар не первый день был «за Якиным» – почему и без труда воздержался от ненужной прямолинейности. «Заходить на командира» следовало умно – и без кавалерийских наскоков.
– Ну, а как быть со Слоновым? С угрозой его удара? Вдруг действительно напоремся на «белую» конницу – что тогда?
– Напоремся – примем бой! Семи смертям