несколько раз. В Стоунхендже, например…
– А его действительно построили римляне?
Только наивное выражение лица Мелиссы вынудило меня сдержаться от резкой оценки…
– Почему вы так решили?
– Полетта сказала, что ее дядя написал по этому поводу целую статью…
Мои челюсти свела судорога, но я еще раз сдержался.
– Ваш дядя, мадемуазель?
– Да, вы должно быть читали эту статью, он очень известный археолог.
– Наверное, запамятовал, вы не напомните его имя?
– Жиль Гастон дю Понт…
Я поперхнулся чаем.
– Э-м-м… У меня немного другое мнение. Я полагаю… м-м-м… это было несколько раньше римского завоевания Британии.
– Мне тоже казалось, что сторонники кельтской версии могут быть правы, – встрепенулась Полетта, – кстати, мой дядя должен со дня на день приехать в Аден, вы могли бы с ним побеседовать об этом…
Я поперхнулся чаем второй раз.
– С вами все в порядке, – забеспокоилась тетушка Камилла.
– Все нормально, просто не в то горло попало – просипел я…
Мысль о личной встрече с дю Понтом радовала меня меньше всего. Пожалуй, стоит поторопиться с завершением моих дел в Адене.
На следующее утром я был разбужен все тем же каноническим дворецким.
– Вас спрашивает какой-то матрос, сэр, что прикажете ему ответить?
Каким-то немыслимым образом дворецкий ухитрился, сохраняя абсолютно бесстрастное выражение лица и речи, передать богатую гамму дополнительных смыслов, начиная от «ну и знакомые у такого с виду приличного джентльмена» до «и по какому именно адресу Вы хотите, чтобы я послал этого матроса»…
– Я сейчас к нему спущусь.
– Как вам будет угодно, сэр, – в его безупречном ответе явственно читалось «я был о Вас куда как лучшего мнения…»
Как я и ожидал, утренним гостем оказался боцман Кробар. Чуть поодаль стоял Фокс и еще несколько матросов. Последовавший за этим день слился в моей памяти в бесконечную череду баров, борделей, курилен опиума и гашиша, игорных домов и прочих портово-развлекательных заведений. Количество здешних притонов и ассортимент услуг, предлагавшихся ими публике, превосходили любое воображение. До того я вполне серьезно полагал себя человеком немало повидавшим на своем веку… Как же я был наивен.
Увы, цель вояжа так и не была достигнута – никаких следов китайского татуировщика обнаружить не удавалось. Зато матрос Фокс ухитрился продемонстрировать выходящее за всяческие разумные пределы везение за карточными столами всех без исключения игорных заведений – к вечеру его совокупный выигрыш вплотную приблизился к величине моего месячного жалования.
– Вы должны быть жутко несчастливы в любви, Фокс…
Тот лишь скромно улыбался в ответ, размещая добычу в специальных кожаных карманах на внутренней стороне пояса.
– Я