подтяжки охватывали массивные плечи, а на мускулистых загорелых предплечьях, видневшихся из-под закатанных рукавов, белели старые шрамы. Перебитый нос и рассечённый когда-то давно лоб шарма ему тоже не добавляли. От нечего делать незнакомец старательно протирал фланелькой тяжёлый револьвер.
– Сорок второй калибр? – спросил я.
– Он самый. Финк и Мейсон. Добротный и надёжный ствол. Не люблю новомодные пукалки…
– Кстати, я всё как-то забываю вас представить, – заметил Викентий, – Удо Крандт – прошу любить и жаловать.
Громила перекинул револьвер в левую руку и приложил указательный палец правой ко лбу.
Линда осмотрела полотенце, и отложила его в сторону.
– Итак?
Мы переглянулись.
– Откроем карты, – сказал я, – как минимум трое из присутствующих желают разыскать Эрику, а вот насчёт минхеера Крандта я не уверен…
– Я просто зарабатываю деньги, – сообщил тот.
– Удо – вольный стрелок, – усмехнулся Викентий, – во всех смыслах.
– Вы – убийца? – воскликнула Линда.
– Мне всё равно как называться, я просто делаю свою работу и получаю за это деньги…
– Это… это… вы страшный человек, господин Крандт. Неужели у вас нет желания заниматься чем-то другим? – похоже, девушка была поражена всерьёз.
– Мои предки всегда жили охотой – на оленей, бобров, енотов… Только зверей с годами становилось всё меньше, а людей всё больше. Я сменил добычу. Охотиться на людей нынче прибыльнее.
– И вы никогда не задумывались о какой-нибудь профессии?
– Нет, – покачал тот головой, – мой отец говорил, что мальчик обязан в жизни научиться минимум четырём вещам – ходить, говорить, бить и стрелять, – остальное необязательно… Я решил, что этой науки мне вполне хватит.
– Это ужасно, – покачала головой Линда.
– Предлагаю вернуться к делу, – вздохнул Викентий, – наш уважаемый хозяин подал весьма здравую мысль. Поскольку у нас одна и та же цель, разумно будет объединить усилия по её достижению.
Линда с большим подозрением глянула на Крандта.
– К сожалению, – продолжил жандарм, – мы не смогли выяснить все подробности у нашего покойного знакомого Фитца…
Он тоже бросил взгляд на Крандта. Тот остался невозмутим.
– … и в силу этого не можем быть уверены в причастности к делу графа Фледерштейна…
– Можем – подал голос я.
– Да?
– Я догадываюсь, кто оплачивал документы Эрики. Судя по описанию Фитца, это был один из людей графа…
– Отлично, – Викентий встал и хищно прошёлся по комнате, – это меняет дело и избавляет нас от дополнительного расследования. Как я понимаю, мадемуазель Бендикт смогла что-то разыскать в библиотеке?
– Ничего определённого. В книге, которой интересовался профессор Геллинг, не было чего-либо необычного…
– Архипелаг? – спросил я.
– Возможно. Но как он связан с профессором и графом?
– Есть