деле, странность какая! – заметил инженер.
Постепенно оживляясь, он с возраставшим интересом слушал своих товарищей.
– Да, странно, – согласился Пенкроф. – А можете вы рассказать, что с вами было после того, как вас смыло волной?
Сайрес Смит старался собраться с мыслями. Но он мало что мог вспомнить. Волной его выбросило из сетки аэростата, и он погрузился в воду на глубину в несколько саженей. Потом выплыл на поверхность. В полумраке он заметил около себя какое-то живое существо, боровшееся с волнами. Это был Топ, бросившийся на помощь хозяину. Подняв глаза, Смит уже не увидел воздушного шара: лишь только инженер и его собака выпали из сетки и тяжесть аэростата уменьшилась, он стрелой взлетел в высоту. И вот Смит оказался среди бушующих волн, на расстоянии в полмили от берега. Он пытался выплыть, напрягал все силы. Топ поддерживал хозяина, ухватившись зубами за его одежду; но вдруг стремительное течение подхватило его, понесло к северу, а тут захлестнула волна, и после получасовой борьбы он пошел ко дну, увлекая за собой Топа. С этого мгновения и до той минуты, когда он очнулся на руках у своих друзей, он ничего не помнил.
– Ну так, верно, волны выбросили вас на берег, – сказал Пенкроф, – и у вас хватило сил дойти сюда, ведь Наб нашел на песке следы ваших ног.
– Да… Должно быть, так и было… – раздумчиво сказал инженер. – А других следов вы не замечали на берегу?
– Ни единого, – ответил журналист. – Да если бы вдруг и явился в грозную минуту какой-то неведомый спаситель, почему же он бросил вас после того, как вырвал из пучины океана?
– Вы правы, дорогой Спилет. Послушай, Наб, – добавил инженер, пристально глядя на своего слугу. – Может быть, это все-таки ты… Может быть, от горя у тебя тогда в голове помутилось, и ты запамятовал… Да нет, какая нелепая мысль… А следы эти еще целы? – спросил Сайрес Смит.
– Да, некоторые целы, – ответил Наб. – Вон там, у внутреннего склона этой дюны, следы сохранились, они были тут защищены и от ветра, и от дождя. А все другие буря уничтожила.
– Пенкроф, – сказал Сайрес Смит, – возьмите, пожалуйста, мои башмаки, посмотрите, подходят ли они к отпечаткам на песке.
Моряк выполнил его просьбу; вместе с Гербертом он пошел вслед за Набом к тому месту, где сохранились следы на песке.
Оставшись наедине с репортером, Сайрес Смит сказал:
– Здесь произошло что-то необъяснимое!
– Совершенно необъяснимое! – подтвердил Гедеон Спилет.
– Не будем пока вникать во всякие загадки, дорогой Спилет. Поговорим об этом позднее.
Через минуту Наб и Герберт вернулись.
Никаких сомнений быть не могло: подошвы башмаков Сайреса Смита в точности совпадали с уцелевшими отпечатками. Итак, следы на песке принадлежали Сайресу Смиту.
– Ну вот и хорошо, – сказал он. – Значит, это у меня самого был провал в памяти, в котором я заподозрил Наба. Я шел, как лунатик, совсем не сознавая,