Но всё это вмиг утратило смысл.
– Ваша честь! – обратился он к Прайсу. – Буквально пять минут назад у меня неожиданно появился ещё один свидетель.
– Очень ли необходимо нам его допросить? – лениво протянул престарелый судья, которому уже порядком надоел этот балаган.
– Это принципиально важно, Ваша честь.
– Какое он имеет отношение к делу?
– Самое прямое, Ваша честь.
– И что же это за свидетель, который имеет самое прямое отношение к делу, но о котором мы раньше не слышали?
– Думаю, мы слышали о нём здесь больше, чем о ком бы то ни было, Ваша честь. Я прошу пригласить в зал мистера Леонарда Гартмана.
Зрители начали активно перешёптываться. Но судья и сам настолько опешил, что напрочь забыл про свой молоток.
– Вы имеете в виду того самого мистера Леонарда Гартмана, в убийстве которого обвиняется наша подсудимая?
– Другого нет, Ваша честь. Мистер Гартман жив и здоров, о чём никто не засвидетельствует нам лучше него самого.
В зал вошёл человек, которого почти все зрители мечтали увидеть вживую, но меньше всего ожидали увидеть сейчас. Человек, которого уже больше четырёх месяцев считали погибшим. Он был словно воплотившаяся легенда, ожившая скульптура. В зале воцарилась мёртвая тишина.
Гартман был спокоен, как исполин. Неторопливо прошагал к трибуне. Оглядел весь зал орлиным взглядом, но кажется, ни на секунду не взглянул ни на кого в отдельности. В каждом его жесте была такая степенность, такая уверенность в себе, словно и пули ему не страшны. Казалось, ничем не прошибить это каменное лицо. Казалось, владение многомиллионной империей для него было чем-то вроде загородной прогулки.
И Луиза, и Прайс, и Боуден, и Ллойд, и Вирджиния – все в этот момент смотрели на него с одинаковым изумлением. И только Хассельхофф ликовал. Никогда ещё он не выигрывал дело так легко.
– Уважаемый свидетель! – обратился он к Гартману. – Будьте так любезны: представьтесь.
– Я – Леонард Гартман.
– Мистер Гартман! Может быть, Вы объясните нам, как получилось, что всё это время Вас считали погибшим?
– Это было в интересах бизнеса.
– То есть Вы намеренно инсценировали свою смерть?
– Я просто исчез. На время.
– Что же заставило Вас вернуться?
– Моё отсутствие потеряло смысл.
– Потому что время вышло?
– Потому что цель мистификации достигнута.
– Значит, Вы сами прыгнули за борт?
– Меня ждала лодка. Неподалёку.
– Вы знали, что Вашу супругу судят за Ваше убийство?
– Я не думал, что так будет.
– Но когда Вы узнали об этом – Вы ничего не предприняли?
– Я поручил Ллойду о ней позаботиться.
– Значит, мистер Ллойд знал, что Вы живы?
– Он единственный знал об этом.
– Значит, Вы доверяете Ллойду, но не доверяете Луизе?
– Я доверяю ей не меньше,