ошибалась.
Дворник очень долго работал по профессии…, к тому же, это был очень пьяный дворник – он услышал.
Остановился, зло посмотрел осоловевшими глазами на предмет, который посмел повысить на него голос, и ответил:
– Молчи Швабра, когда мужик работает!
Она удивилась, но решила возразить:
– Но вам же для работы здесь требуется Метла!
– Теперь ты Метла! – грубо оборвал он её, закурил и стал мести свою улицу дальше.
Хранитель времени
Он собрался в дорогу.
Поцеловал жену, детей и вышел за дверь.
Никто его не остановил.
Дети были для этого ещё очень малы, а жена уже давно проплакала все слёзы, устала от бесконечных разговоров, от его туманных объяснений о загадочном хранителе, который сумеет вернуть ему напрасно прожитые годы.
Она не понимала его, а в последнее время перестала и узнавать. – Он стал другим. В некотором смысле, он ушёл уже очень давно. Она не смогла бы это толком объяснить, но ей временами казалось, что от него осталась лишь одна оболочка.
Закрыв за собой дверь, он на мгновение остановился.
Вгляделся вдаль.
Там за линией горизонта на границе видимости он смог разглядеть снежные вершины горного хребта.
Действительно, три дня пути, подумал он. – Всё сходится. Странный человек из его сна, рассказавший ему о хранителе, звавший его, скорее всего, не соврал.
– Я скоро вернусь, – прошептал он, не обращаясь ни к кому, и сделал свой первый шаг.
Строго на восток, помнил он, чётко на самую высокую вершину хребта.
– Я обязательно вернусь, – добавил он, стараясь прогнать сомнения. – Три дня туда, три дня обратно, какие-то накладки – неделя. Не бог весть, какой срок. Не успеют соскучиться, подумал он о домашних.
Но сомнения не желали уходить, а ещё…, он боялся.
– Бояться нечего, если придёшь к нему с чистым сердцем, – сказал человек из сна. – У него много времени. Можно сказать, что всё время этого мира, потраченное впустую – у него. Возможно, он захочет выделить тебе пару, тройку лет на что-то стоящее. Он заинтересован в том, чтобы время тратилось по назначению. Ведь, именно для этого хранитель его и собирает, вспоминал он слова незнакомца.
Эти воспоминания не могли развеять ни его сомнений, ни страхов. Он не был уверен в чистоте своих помыслов, как не был уверен, можно ли считать его собственную жизнь, то, что он в ней делает, а последнее время, только пытается делать – стоящим.
Он был писателем, а ещё раньше камнетёсом.
Несколько последних лет он разрывался межу этими двумя своими призваниями, и ему казалось, что он теряет себя. Нить, связывающая его с окружающим миром, оказалась разорвана.
Он перестал видеть смысл, перестал чувствовать, не мог творить.
Всё время его жизни утекало впустую. – Утекало именно туда, как понял он из сна – к белоснежным вершинам, к страшному и загадочному хранителю.
Он