дрогнул, стал множиться на варианты, деля ситуацию на вероятности.
– Что ты наделал? – в ужасе воскликнул странный монах. – Теперь даже я не знаю, чем всё это закончится. Невозможно представить, сколько возможностей откроет для тебя Хранитель.
***
– Я просто задал вопрос и вовсе не хотел ничего плохого, – ответил он, в страхе вглядываясь в чёрный провал пещеры.
Человек в балахоне грустно улыбнулся.
Мир между тем перестал двоиться и дрожать.
Яркий свет, на мгновение ослепивший его, померк практически сразу, как появился. Ничто не предвещало его повторения.
А был ли этот свет? – думал он. – Всё вокруг выглядело тихим и спокойным. Может быть всё, что мне только что привиделось, это моё эмоциональное потрясение? – Реакция на неожиданный ответ монаха. Моя неконтролируемая злость, от которой в моих глазах всё померкло, заходило волнами тьмы, и разрешилось, вырвавшись на свободу, не в силах больше сдерживаться внутри, создавая иллюзию вспышки света. – Иллюзию, которую я создал для себя сам в своей голове. – Обычное воображение, воплотившееся в причудливые формы под воздействием злости и страха.
Всё эти мысли за доли секунды промелькнули и умчались куда-то подальше от него, теряя свой смысл.
С некоторой опаской он ещё раз взглянул в пещеру.
Ничего необычного он в ней не увидел – всё та же спокойная тьма.
Его страх снова ушёл.
Показалось, решил он.
Снова посмотрел на монаха.
– Возможно, всё и обойдётся, – сказал тот. – Сам видишь, мир успокоился, уплотнился, а излишняя двойственность ушла.
Эти странные слова монаха немного удивили его, но он почти привык к его странностям и просто повторил свой вопрос:
– И всё-таки, зачем ты позвал меня сюда?
– Прости, – ответил монах, опуская глаза. – Я схитрил, но тебе было необходимо прийти сюда. Ты был опустошён, твоё время растворялось в этой пустоте, исчезало, не находя применения.
– Да, это так и именно поэтому мне и нужен Хранитель. Я шёл сюда к нему, надеясь, что он мне поможет. Мне нужно вновь обрести себя, – несколько раздражённо ответил он.
– Тебе больше это не нужно, – тихо сказал монах. – Обретя цель, двигаясь сюда, ты вновь стал собой. Ты просто пока, никак не можешь поверить в это.
От этих слов странное раздражение вновь наполнило его.
– Нет! Это не так! – крикнул он, почти теряя над собой контроль.
– Не стану спорить с тобой, – совершенно спокойно ответил человек в балахоне. – Пещера перед тобой. В ней лабиринт. Где-то там, принято считать, находится хранитель. Но ты должен знать, что даже я, его верный слуга, его не видел.
Войдя в этот лабиринт, проплутав в нём месяц или год, точно сказать невозможно – время в нём воспринимается иначе – я, в какой-то момент, среди непроглядной тьмы, почти безумный, столкнулся с ещё более густым пятном мрака.
Нельзя сказать, что я его увидел, скорее, почувствовал.
Этот