не сообщили, что день назад контроль над отделением Госбанка в Барселоне перешел в руки анархистов. Бородачи в черных рубахах решили взяться за дело всерьез. Они готовили восстание. Поднять бедноту барселонских трущоб, взять власть, а с ней и все ресурсы. Начальником отряда, охранявшего банк, стал любитель анисовой водки Андре Ромеро.
Из окна номера открывался вид на бульвар Рамблас. Волохов отвернул край портьеры. На стене четырехэтажного дома напротив повисли красно-черные транспаранты, на которых белилами спешно намалевали лозунги: «Читай анархистские книги и станешь человеком!» и «Во имя человеческого достоинства не дари своим детям игрушечных солдатиков». Пётр Николаевич кивнул Мигелю и заметил, поджигая в пепельнице страницу из московского бюллетеня:
– Они почти взяли город в свои руки. Орлов озабочен. Всерьез.
– Чем же? – изумился Мигель. Он старательно грассировал, подражая каталонскому выговору.
– Твоим неумением повернуть дело в нужное русло, друг.
– Ты о каком именно деле, Пьер?
– О последнем. И перестань говорить по-французски. Нас все равно никто не слышит.
– Хорошо, Петр, о делах по-русски. Кстати, в разведке анархистов тоже некоторые прекрасно говорят по-нашему. У них работают соотечественники. Из эмигрантов-троцкистов.
– Ты хотел сказать – работали.
– Кто знает, кто знает. Всех убрать еще не успели.
– Беда в том, что мы не знаем толком, что в голове у нашего друга Ромеро, Мигель. Ты по-прежнему будешь бить кулаком в грудь и уверять, что Ромеро добрый малый? Он никогда не повернет на сторону фаланги? Не дёрнет прямиком к Гитлеру? Да?
– Да. Я уверен в нем. Он настоящий компаньеро.
– Ерунда. Мы должны быть уверены в Ромеро. Предстоит трудная операция с вывозкой золота.
– Золото? В который раз? Устроим в лучшем виде, как прежде, – с легкомысленной небрежностью бросил Мигель.
Волохов скептически пожал плечами. Но Мигель неё заметил его пренебрежения. Он тут же добавил, уже более серьезно. Заговорил настойчиво, торопливо, горячо.
– Я уверен в Андре. Ну поговори с ним сам. С глазу на глаз. Если хочешь, я устрою встречу. В кафе «Континенталь», например.
– Даже так, – усмехнулся Волохов.
Кафе «Континенталь» Петр Николаевич считал сомнительным заведением. В его стенах вполне могла быть установлена прослушивающая аппаратура «пятой колонны». Восторженный Мигель, подумал Волохов, писал гениальные очерки, его репортажами зачитывались в Советском Союзе стар и млад. Его хвалил сам товарищ Сталин. Но вот конспиратор из Мигеля был плёвый. Агентурной работе его следовало учить и учить. Хоть бы на курсы записали. Что в Центре думают, доверяя важные акции дилетанту.
Волохов успел убедиться в этом на практике, наблюдая за тем, насколько чисто выполнял агентурные задания Мигель: не всегда мог определить наличие