реестр боеприпасов. На этого Мигеля обойма списана. Как положено. По нормам наркомата.
– Значит, нет ошибок? Все в порядке?
– Конечно, что тут беспокоиться. Списание сто лет никто не смотрел. Кто его проверять будет?
– Да ты, гляжу, рехнулся тут, Варфоломей. Зажрался. Будут, Чагин, будут. Нутром чую.
Волохов с треском захлопнул папку с бумагами. Прошелся по маленькому пространству комнаты спецхрана. Он подозревал, что Чагин не договаривает – ведомо ему, кто подчеркнул синим карандашом фамилию журналиста.
Петр Николаевич снова почувствовал сухой жар у висков, как в тот момент, когда он увидел фото Мигеля в руках Берии.
«А что, если я ошибся? Если они не довели работу до конца? И Мигель остался жив? Чудом. Может ли быть такое? В принципе?» – Этот, казавшийся ему ранее совершенно ненужным в силу своей невозможности, вопрос внезапно всплыл в мозгу Волохова, усталом, обремененном многочисленными заботами, расчетами и комбинациями. Как вспышка молнии в дождливую безлунную ночь.
«Неужели могли? А ведь вполне. Если рассуждать теоретически», – ответил сам себе Волохов и дико посмотрел на капитана Чагина, невозмутимо и буднично собиравшего папки со стола. Но тогда где он, этот Мигель? Перехитрил судьбу? С чьей помощью?
– Кто приводил приговор трибунала в исполнение?
– Лейтенант Панков.
Волохов окаменел, тупо уставился на Чагина. А тот занервничал – дрогнула в его руках стопка бумаг.
– Где же этот Панков? – особенно четко и осторожно спросил Волохов. Заколыхались белесые ресницы Чагина. В голосе Волохова он почувствовал угрозу.
– В лагере отсутствует. По причине выбытия из штата.
– Куда он выбыл? Что ты мелешь, Чагин? – прошипел Волохов. Для него уже было слишком много вопросов без ответа. И это обстоятельство подсознательно, не на шутку встревожило старшего майора госбезопасности, привыкшего ощущать дыхание опасности порами своей кожи.
– Выбыл в распоряжение управления охраны главного аппарата НКВД. В Москву.
– В какой отдел?
Чагин звякнул связкой ключей.
– Надо в журнале посмотреть. Всего не упомнишь.
– Так смотри, твою мать! Живее! – заорал на капитана Волохов, разразившись длинной, в четыре этажа, матерной тирадой. Чагин суетливо отпер сейф, достал толстый гроссбух, быстро перелистал, нашел нужную графу.
– Панков отбыл в распоряжение вашей группы, товарищ майор госбезопасности. С постановкой на полное довольствие.
Веки Волохова опустились на красные, воспаленные от хронической бессонницы глаза. Он почти физически почувствовал, как темной стеной сжался вокруг него спёртый воздух комнаты спецхрана. Усилием воли он подавил в себе страстное желание срочно покинуть замкнутое пространство, увидеть над собой небо, а не эту сырую, желтоватую штукатурку.
– Пятнадцать минут, Чагин. Все выписки отдельно. В пакет с печатью. Без регистрации. Пакет