у обоих? И это не считая той девочки с котёнком.
Уже битый час художница, на пару со своим агентом и другом по совместительству, пыталась найти логическое – ну или хотя бы разумное – объяснение тому, что нарисованные бабочки покинули холст и сейчас преспокойно сидели на краю блюдца со сладкой водой, опустив туда свои хоботки.
– Тогда либо мы оба свихнулись, либо ты подняла своё мастерство на новый уровень.
– Раньше я так не умела.
– Раньше ты и в галереях не выставлялась. Теперь же твои картины покупают. И не задешёво. А с твоей новой способностью мы сможем заработать ещё больше.
– В этом я сильно сомневаюсь.
– Почему же?
– Потому что до твоего прихода я пыталась оживить щенка, табун лошадей и динозавра.
Вольф удивлённо приподнял брови.
– Но так как мою квартиру не разнесли лошади, а нас не съел Ти-рекс, оживает далеко не всё.
– А как же они? – мужчина кивнул на бабочек.
– Их захотел ты. Причём сильно так захотел, потому что они тебе дико нравятся. И не спорь. У тебя зажим для галстука в виде бабочки, на запонках бабочки, да и дома… бабочки. Эти появились как ответ на твоё желание. Так же, как котёнок – на желание девочки.
– Ну что же. Значит, будем искать покупателей с исключительным желанием.
Мужчина поднялся с матраца, на котором сидел до этого. Отряхнувшись, он направился к выходу. Уже взявшись за ручку двери, агент обернулся к Хельге, всё это время стоявшей у открытого окна. На её вопросительный взгляд он неуверенно спросил, кивая на бабочек:
– Можно, я их заберу?
Вольф не обманул. В течение нескольких месяцев агент умудрялся находить клиентов для «эксклюзивных работ» – так Хельга и Вольф окрестили живые картины.
Клиентов искали везде: и среди элиты, и среди простых горожан. Причём среди последних заказы были чаще. Нет, элита, конечно же, хотела многого – славы, богатства. Виллы – больше, чем раньше. Машины – быстрее прежних. Поменьше морщин и веса, побольше размера «особенно важным частям тела». Но всё это было обычными мирскими потребностями. А «эксклюзив» отвечал только душе.
Потому-то основной клиентурой Хельги были обычные горожане. Для них она исполняла мечты. Многим её живые картины приносили радость. В ответ же девушка получала искреннюю благодарность и тёплые улыбки.
Со временем улыбка вернулась и на уста художницы. Да вот только в глазах девушки по-прежнему оставалась пустота. Она не знала, не могла понять, чего же хочет её собственная душа.
– Кхм. Фрау Вейзен? – в студию Хельги робко постучали. Девушка отложила кисть и посмотрела на вошедшего.
Бледноватый юноша, ещё совсем ребёнок, одетый в дорогой костюм, нелепо сидящий на нём. Руки с ухоженными ногтями нервно теребят край пиджака. Голубые глаза с надеждой и страхом взирают из-под каштановой чёлки.
«Ясно. „Богатенький мальчик“. Интересно, чего он хочет? Дорогую машину? Свидание с моделью? А впрочем, неважно. Такое я не в силах осуществить».
– Можно