и близких. Они уйдут навсегда и больше никогда не вернутся. При мысли об этом мое сердце начинает учащенно биться. Что, если этим кем-то будут я?
Судорожно перебираю в голове все важные события за последний год. Пытаюсь вспомнить, нарушала ли какие-либо запреты и правила, опаздывала ли домой к комендантскому часу, съела ли лишнее яблоко со своего дерева, прогуляла ли ежемесячный городской праздник или собрание, ослушалась ли охранника, попыталась ли отгородиться от соседей и создать крошечный уголок приватности? Кажется, ничего из этого не было. Единственное, что меня немного беспокоит, так это Питер. Вчера он видел, как мы с Эль стояли у стены, и я практически трогала виноградник. Не знаю, что в голове у этого мальчишки, но его неприязнь ко мне может сыграть со мной недобрую шутку. И все-таки сомневаюсь, что он что-нибудь кому-нибудь рассказал: в его глазах вчера я заметила неуверенность и страх. Думаю, на самом деле он ничего не видел. Но на всякий случай решаю, что стоит быть с ним более дружелюбной. Врагов нужно держать на коротком поводке. Хотя лучше их вовсе не заводить.
Пытаюсь встать с кровати, не нарушив сна сестры, но от моих неуклюжих движений она просыпается.
– Доброе утро, – шепчет она.
– Привет, – улыбаюсь я.
Услышав нас, отец поворачивается.
– Доброе утро, девочки, – говорит он.
Папа улыбается, но что-то в его взгляде настораживает меня. Когда я замечаю, что его глаза увлажнены, чувствую, как щемит мое сердце. Эль идет умываться, я подхожу к папе и сажусь рядом. Он видит мою взволнованную физиономию и заметно нервничает, пытаясь скрыть глаза за кружкой с горячим напитком. Внутри меня все переворачивается. Я не понимаю, что происходит. Но ощущаю, что он словно пытается что-то скрыть. Ничего хорошего.
– Что-то случилось? – тихо спрашиваю я папу.
– Нет, с чего ты взяла? – отец пытается выглядеть невозмутимым, делает удивленный вид, продолжая смотреть на город.
– Давно ты не спишь?
Он пожимает плечами.
– Я не смотрел на часы.
– Почему ты нервничаешь?
Несколько секунд мы молчим, я пытаюсь всмотреться в его глаза, но папа старательно их от меня скрывает. Он разглядывает квартиры соседей из дома напротив, смотрит на город, вдаль, на зеленую стену. Солнце встает все выше, мир вокруг становится ярче и красочнее. Лучи проникают в нашу квартиру, даря приятное тепло. Стекло, из которого построены все здания в Стекляшке, имеет в своем составе специальное вещество, которое защищает помещения от перегрева, а людей от ожогов. Особенно это актуально для таких, как мы, жителей верхних этажей.
Кладу свою руку на руку отца, останавливаю его кружку на полпути ко рту. Он вновь возвращает свое внимание на меня и поворачивается. Глаза больше не блестят от слез, взгляд становится серьезным и настороженным. Он осторожно оглядывается по сторонам на комнаты соседей. Семья Виктора под нами и Олдос сбоку еще спят. Эль увлечена утренними процедурами пробуждения.
– Ария, –