Коллектив авторов

Пушкин в русской философской критике


Скачать книгу

из песен молодого народа, полуварварского, застигнутого, но неукрощенного ни византийской, ни западной культурою, все еще близкого к своей природе.

      Впервые коснулся Пушкин этого мотива в лучшей из юношеских поэм своих – в «Кавказском пленнике». Пленник – первообраз Алеко, Евгения Онегина, Печорина – русских представителей мировой скорби:

      Людей и свет изведал он,

      И знал неверной жизни цену,

      В сердцах друзей нашед измену.

      В мечтах любви – безумный сон,

      Наскучив жертвой быть привычной

      Давно презренной суеты,

      И неприязни двуязычной,

      И простодушной клеветы,

      Отступник света, друг природы,

      Покинул он родной предел

      И в край далекий полетел

      С веселым призраком свободы.

      Свобода, он одной тебя

      Еще искал в подлунном мире.

      Пленник сам о себе говорит любящей его девушке:

      Любил один, страдал один,

      И гасну я как пламень дымный,

      Забытый средь пустых долин.

      Это бессилие желать и любить, соединенное с неутолимой жаждой свободы и простоты, – истощение самых родников жизни, окаменение сердца, есть не что иное, как знакомая нам болезнь культуры, проклятие людей, слишком далеко отошедших от природы. Пленник, может быть, и хотел бы, но уже не умеет разделить с дикой черкешенкой ее простую любовь, так же как Евгений Онегин не умеет ответить на девственную любовь Татьяны, как Алеко не понимает первобытной мудрости старого цыгана:

      Забудь меня: твоей любви,

      Твоих восторгов я не стою…

      Как тяжко мертвыми устами

      Живым лобзаньям отвечать,

      И очи, полные слезами,

      Улыбкой хладною встречать!

      Недуг, порождаемый условностями человеческого общежития, еще более выясняется по контрасту с простотою жизни дикарей. Поэт не идеализирует кавказских горцев, как Жан-Жак Руссо – своих американских дикарей, как итальянские авторы пасторалей XVI века – своих аркадских пастухов. Дикари Пушкина – кровожадны, горды, хищны, коварны, гостеприимны, великодушны: они таковы, как окружающая их страшная и щедрая природа. Пушкин первый осмелился сопоставить культурного человека с неподдельными, неприкрашенными людьми природы.

      В «Кавказском пленнике», произведении юношеском, в котором еще много неопределенного и недосказанного, мы находим только намеки на то, что в «Цыганах» выражено с полной ясностью. Здесь гений Пушкина сразу достигает зрелости. Философский и драматический мотив в «Цыганах» тот же, как и в «Кавказском пленнике». За тем же «веселым призраком свободы» бежит Алеко в дикий табор цыган из тюрьмы современной культуры:

      Презрев оковы просвещенья,

      Алеко волен, как они:

      Он без забот и сожаленья

      Ведет кочующие дни…

      Картины жизни в мирных степях Бессарабии не похожи на воинственный быт горцев, но прелесть дикой воли та же:

      Лохмотьев ярких пестрота,

      Детей