не от того, что блистала незнанием этикета, и даже не от того, что Хи испортил весь вечер. Я сама не понимала, что со мной происходит.
Завидев сидящую на лестнице вампиршу с прилизанными рыжими волосами, я, тоже сняв шпильки, присела с ней рядом. Женщина протянула бутылку медовухи. Сделав глоток, я сморщилась. С алкогольными напитками у нас взаимная нелюбовь. Я не люблю их за дурной вкус, они не любят меня за невежество и неумение пить.
– Что,… они сделали тебя крайней? – предположила женщина хриплым баском, по-прежнему глядя куда-то вдаль. Мы сидели на заднем крыльце княжеского дворца, которое выходило к лесу, и никто не нарушал нашей непонятной скорби. Мы оказались двумя марионетками в чужой игре и обе понимали это, но осознавать было крайне неприятно.
– Кучка размалеванных вурдалаков? – усмехнулась я. – В подобном обществе я вряд ли бы почувствовала себя комфортно.
Она покосилась на меня каким-то понимающим и одобряющим взглядом и, глотнув медовухи, сплюнула. Упитанная, мужиковатая дама, она была не похожа на благородную девицу. К тому же прическа – рыжие короткие волосы, смотрелись более универсальным вариантом, чем предметом женской гордости. А местной знати только и дай выпятить какой-нибудь предмет, чтоб погордиться. Как Валена-то туда занесло?
– Пиджавица, – представилась она, – можешь называть просто Пиджи.
– Раэль, – улыбнулась я. – Как вы здесь оказались? Извините, но вас не заподозришь в принадлежности к высшему обществу.
Она еще раз демонстративно сплюнула, вероятно, демонстрируя, что она вообще думает об этом самом обществе.
– Теперь нет. С некоторых пор, когда пропал наш предыдущий Князь,… старец, – последнее слово она произнесла с обожествляющим его придыханием, – Горлен изменился. Если раньше здесь был полный порядок, никакой преступности нерушимая власть и авторитет Князя, то теперь,… теперь некогда действительно Благородные Вампиры стали лишь жалким сборищем жополизов.
Я смущенно кашлянула.
– Да, да, не стесняйся, девочка. Это так и есть, уж мне можешь поверить. Я думала, что ты одна из подобных выскочек, а они у меня вот уже где сидят, – она живописно резанула себя пальцем по шее, отчего я, скривив губы, даже шарахнулась. – Говорила нашему теперешнему Князю, но он и слышать ничего не хочет. Раньше Банда бы и нос сунуть сюда не посмела, а теперь…. А ведь рос таким перспективным мальчиком.
– А вы кто?
Она отмахнулась от слова «вы», заявив, что еще далеко не старуха:
– Не люблю этих словечек, мне всего сто девяносто пять, я еще девочка, хоть и успела воспитать обоих сыновей усопшего Князя.
– Так ты их нянька?
– И первый советник. Была правда. Ушла теперь. Так что мне плевать, что обо мне подумают. Я задавлю любого, не авторитетом, так весом, – она живописно похлопала себя по животу, который не дотягивает до живота сумоиста, но выходит за рамки идеальной фигуры. – Тем