Кирилл, хочешь сказать, что никого ты не грабил и никого не бил. Да, я правильно понял? – задал очередной свой вопрос сыщик.
– Я давно уже об этом сказал, – буркнул Пташкин, уходя вновь в своё молчание.
– Но ведь в тот день с Гришей вы сидели возле вино – водочного магазина? – не унимался Оленев.
– Ну, сидели и что? Мы всё время там сидим…
– Я так понял Кирилл, явку с повинной ты писать отказываешься, – в упор взглянув на подростка.
– Хорошо, тогда пиши чем вы занимались с ним в этот день, такого – то числа и на этом закончим, – Оленев аккуратно и молча пододвинул на противоположный край стола чистый лист бумаги, небрежно бросив следом пишущую ручку к сидевшему напротив – малолетке. Вздрогнув, Кирилл отодвинулся, удивлённо и нерешительно взглянув на лежавший перед ним – чистенький лист.
– Лишь бы начал писать, – забеспокоился сыщик. Волнение лёгким ветерком пронзило обоих. Ещё боясь притронуться к ручке, Кирилл размышлял не решаясь приблизиться словно к опасному взрывателю. Ему ужасно хотелось курить и немного отдохнуть от дотошного опера хотя бы в «клетке». Поразмыслив минутку ничего не поняв, он нехотя сгрёб в большую ладонь пишущее, пластиковое средство, тупо и растерянно уставившись на лист бумаги.
– А чё писать – то? – его глупые глаза покорно моргали ожидая ответа, глядевшего на него сыщика.
– Хм, – хмыкнул Оленев.
– Чё писать, чё писать, – передразнил оперативник.
– Вот мужиков пьяных долбить, это не интеллектуальный уровень повышать, да Кирилл? – Оленев уже уставал. Его раздражал этот самоуверенный подросток под два метра роста. Выросший глупым, дебиловатым и дерзким, в семье почему – то интеллигентных родителей.
– Пиши, – приказным как бы тоном обозначил сыщик.
– Я – Пташкин Кирилл, число, месяц, год рождения, проживаю. Точка. С новой строки, далее. В такой – то день я встретил Григория и мы пошли к магазину «Вино» где наблюдали за лицами покупающих спиртные напитки…
– Ни за кем мы не наблюдали! – вдруг отбросив в сторону пишущую ручку, Кирилл быстро оживился, оттолкнув от себя и лист с началом своей писанины.
– А, что вы с Гришей, с завязанными глазами сидели что ли и не видели как вышел мужик с полной сеткой вина и пошёл прочь от магазина. В этом одиноком, худеньком старичке вы увидели лёгкую добычу и облизнувшись, побежали за ним как голодные псы за дармовой косточкой, – и глядя в упор, Оленев положил свою ладонь на тёплую макушку, бестолкового по вине родителей своих, подростка. Отдёрнув макушку пустой головой, Пташкин процедил сквозь молодые ещё здоровые зубы:
– Никого мы не трогали, никого не били, – и не глядя в глаза съёжился в кучу на повидавшем виды кабинетном стуле.
– Остаётся план – «Б» – подумал сыщик. Неприятно и напряжённо было на душе, но злость не мучила его.