из своей папки документ. – Это я, когда этот Александр Иванович из кабинета вышел, копию успел сделать.
Михаил держал в руках приказ о "Переименовании негосударственного учреждения здравоохранения "Узловая больница на станции Моршанск" за подписью главы ОАО "РЖД" Владимира Якунина.
– Понимаешь теперь? – спросил Гриша и энергично потер лицо ладонью.
– Зачем же они тебя послали сюда? – удивился Михаил, возвращая бумагу. Гриша положил ее перед собой, а сверху поставил стакан.
– А чёрт его знает, – ответил он, глядя мимо Михаила куда-то на улицу. – По кругу гоняют. Мне тут признался один чиновник, что больницу эту вообще держат только потому, что там работает врачебно-экспертная комиссия.
– А в редакции-то знают… ну, об этом, – Михаил кивнул головой на приказ за подписью Якунина.
Гриша пожал плечами.
– Да знают, конечно. Быть такого не может, чтобы не знали, – усмехнулся он и сказал, прислушиваясь к звучанию слов. – Нераспутываемый узел узловой больницы.
Неискушенный в искусстве письма Михаил кивнул в знак одобрения. Гришин каламбур ему понравился.
– Это название такое будет?
– Да что ты, – рассмеялся Гриша. – Это просто плетение словес хмельное.
– Ну а если у него приказ за подписью самого Якунина, то чего он дёргается?
– Да чего-чего. Они ж тут непуганые. Откуда он знает, может, я с Якуниным водку пью. Или горшки его золотые выношу. Может, думает, он меня и подослал поразведать, как там у Александра Ивановича Осипова больные писают. Чисты ли выделения? Скажу еще ему: "А что, Володимер, чертовня такая у них там в удельном граде Моршанске? Учреждение железнодорожное, а Александр Иванович местных кулаков за деньги лечит". А он мне, под водочку-то, под "Путинку": "Да не вопрос, Гриша. Ручку подай мне, будь добр, мою бриллиантовую, сей же час подпишу. А то что это такое, в самом деле, какой-то Александр Иванович Осипов ветеранов наших обижает. За это, что ли, хазар затоптали, ятвягов обидели? Немцу тевтонскому хребет сломали? С ляхами триста лет бодались? Шведа с туркой подвинули? Брата мусью ядрами угощали? Воздам ему, нах. А то как-то не по-христиански всё это, не по михаилархангельски".
Солнце всё-таки пробралось под тент и наполнило прикрытое им пространство своим липким жаром. Тяжёлое Гришино настроение мало-помалу передалось и Михаилу. К этому моменту вся ситуация прояснилась для него.
– Это ж какой-то адский карнавал. Но почему бы им так и не сказать?
– Да вот не сказал. Не решился как-то. Побоялся, что кондратья их хватит. А в статье напишу. Только всё равно её не поставят.
– Бред какой-то, – сказал Михаил.
– Бред, говоришь? – усмехнулся Гриша. – Это с нашей точки зрения. А с их, – он неопределенно мотнул головой, – никакого бреда. Государство-то у нас потешное. Только не как у Петра. А как у Владимира. Вот мы сюда приехали, деньги потратили, те, кто нас послал, получат зарплату, мы тоже. А у тебя в деревне газа нет, говоришь…
Поезд "Пенза-Москва" приходил в Моршанск