Чутье подсказывало мне, что в этой столовой были ценные вещи; серебряный чайник, изящный котелок для кипячения воды, ложки, картины в рамах, мебель – все поражало меня, и я на короткое время забыл об отце и матери. Однако мои мысли прервал владелец, который спросил, издалека ли я привел баржу один. Я ответил.
– А у тебя есть друзья, мой бедный мальчик? – задала вопрос его жена.
– Нет.
– Как? У тебя нет на берегу родственников?
– Я никогда и не бывал-то на берегу.
– Значит, ты круглый сирота?
– Что это значит?
– Что у тебя нет ни отца, ни матери, – сказала маленькая девочка.
– Ну, – ответил я обычной фразой моего отца, не найдя ничего более подходящего, – не стоит плакать, случившегося не поправишь.
– Но что ты думаешь делать? – спросил владелец который, услышав мой ответ, пристально посмотрел на меня.
– Не знаю. Я принимаю это спокойно, – возразил я всхлипывая.
– Что за чудной ребенок, – сказала молодая женщина. – Понимает ли он всю глубину своего несчастья?
– Следующий раз посчастливится больше, – ответил я, вытирая глаза обратной стороной руки.
– Что за странные ответы для ребенка, который выказал так много чувства, – заметил владелец, обращаясь к жене. – Как тебя зовут? – спросил он меня.
– Джейкоб Фейтфул.
– Ты умеешь читать и писать?
– Нет, – ответил я опять-таки словами отца. – Нет, не умею. Хотел бы уметь.
– Хорошо, бедный мальчик. Посмотрим, что можно для тебя сделать, – заметил владелец.
– Я знаю, что нужно сделать, – подхватил я, – вы должны послать пару рабочих достать якорь и канат раньше, чем они отвяжутся от буйка.
– Правда, мой мальчик, это нужно сделать немедленно, – сказал он, – но теперь пройди с Сарой в кухню; кухарка позаботится о тебе. Сара, милочка, отведи его вниз в кухню.
Маленькая девочка знаком позвала меня. Я был изумлен длиной и разнообразием «трапных сходов», за которые принял обыкновенную лестницу; наконец мы остановились внизу; тут маленькая Сара попросила кухарку позаботиться обо мне и убежала к матери.
Я нашел, что значение слов «заботиться о ком-нибудь» на берегу сильно отличалось от того смысла, который они имели на реке. Кухарка, добросердечная толстая женщина, которая таяла, слушая печальные рассказы, хотя огонь не имел на нее размягчающего влияния, позаботилась обо мне. Я не только видел, но и пожирал такие вещи, которые раньше никогда не занимали ни моих челюстей, ни моего воображения. Печаль не лишила меня аппетита. Время от времени я переставал жевать, плакал, вытирал глаза и после перерыва снова принимался за еду. Был третий час, когда я отложил нож, чувствуя сильные симптомы удушья и желание поспать; через несколько минут я уже храпел, лежа на двух сдвинутых стульях и закрытый передником кухарки, которая набросила его на меня, чтобы спасти от мух. Так я впервые познакомился с новой для меня