с благоговением. Родной дядя, материн любимый брат.
В центре продолговатого стола были водружены глубокие округлые ёмкости, переполненные салатом из крупно нарезанных овощей. Кира переложил себе в тарелку всего понемногу, посыпал солью, и принялся есть. Остальные последовали его примеру, и беседка на некоторое время наполнилась дружным хрустом.
– Ну, мои хорошие, что бы такого нам еще заказать? – возвестил бархатным баритоном Кира, и хруст за столом неожиданно стих.
– Для начала возьмем севрюги. Ассортимент теперь у нас самый изысканный и разнообразный. Рыбка откроет нам аппетит!
– Фосфор! – приложил палец к седому виску Александр, долговязый мужчина с орлиным носом и острыми глазами.
– Будем светиться, как фары, э! – попытался было сострить Матвей.
– Мозги, дорогой Матвей! – поправил его Александр.
– И не только мозги, дорогой Александр, – сделал замечание Кира. – Морские дары способствуют мужской силе! – подчеркнул он. – Ешьте больше и все женщины будут трепетать! Э-э-эх!
– Да вы что! – вскрикнул Дима. – А какие именно, дядя?
– Э-э! С отцом сидишь! – пригрозил сыну Матвей.
– Пусть резвится наш мальчик пока молодой, – поддержал его Кира.
– Слишком резвый, – напустил на себя строгости Матвей.
– Стал как мартовский кот…
– И блондинки, и брюнетки – все подряд! – оживился Александр.
– По-твоему женщины живность? – скептически заметил Матвей, маленький, с большим носом и небольшим брюшком немолодой мужчина со стальными волосами от обильной проседи.
– Любые, я хотел сказать. Верно, Кира? – изворачивался Александр.
– По этому поводу есть анекдот, – загадочно начал Кира улыбаясь. – В одной приятной компании произносит мужчина тост. Выпьем, говорит, за рыбу и воду. Что я этим хочу сказать? Рыба – это женщина, вода – это мужчина. Рыба не может жить без воды, как женщина без мужчины. Одна особа делает замечание тамаде. Простите, говорит она, я вот десять лет живу без мужчины и ничего. Простите, отвечает он, я не имел в виду копченную рыбу…
– Все-таки интересно… – робко вмешался в разговор Иосиф, пробиваясь сквозь громкий смех за столом, и задвигал мощными плечами так, что белая рубашка, казалось, вот-вот разойдется по швам.
Небольшая голова Иосифа не соответствовала его габаритам: ранний живот, и лицо по-девичьи нежное, с припухшими розовыми губами, делали достаточно повзрослевшего парня каким-то кукольным, не по-мужски слащавым. Коротко стриженые волосы и чубчик, вздернутый набок, как рожек бодливого бычка, и высокий голос все это никак не подходило к его массивному телосложению.
– Что именно? – наклонил в его сторону голову Кира.
– С едой у меня все хорошо, – румянец на щеках Иосифа стал погуще. – А как с подходом?.. К женщине нужен особый подход…
– Надо скидывать вес, дорогой Иосиф! – сердито посоветовал Матвей. – Еще нет тридцати, а уже такой вздобревший… – невольно вырвалось