с собой есть, – он раскрыл папку и, начав листать, я увидел поразительные фотографии, некоторые из которых я видел еще в журнале «Советское фото» – еще когда был школьником.
Так я познакомился с классиком чешской фотографии Владимиром Ханзлом.
Владимир Ханзл.
Расставаясь он пригласил меня на открытие выставки – через несколько недель, в небольшом городке Либерец недалеко от Праги.
В назначенный день мы Лешей Норкиным – прекрасным пражским фотографом – поехали на выставку. Несмотря на большое количество народа, Владимир увидел меня издалека и провел небольшую экскурсию на выставке были представлены еще несколько его коллег, таких же корифеев.
Попенял мне, что уже месяц прошел, а я еще не говорю по-чешски:
– Я русский выучил за 2 месяца, пацаном, в 45, когда Советская Армия пришла – мы выменивали еду на вещи. А мама была фотографом, к нам в фотосалон постоянно приходили солдаты и офицеры – фотографироваться на память, все спешили отправить родным фотографии – дескать, живы и здоровы, война кончилась!
Мне удалось уговорить Владимира на еще несколько кадров, можете сами убедиться в его прекрасной форме.
Владимир Ханзл.
Впечатленные выставкой, на обратном пути мы Лешей шли мимо костела, и я увидел очередной скрытый смысл поездки, очередную карамельку от Мактуба и Ужуписа.
Проходя мимо костела увидел в его окнах мелькнувшее яркокрасное пламя. Шаг назад – пламени нет. Шаг вперед – просто цветовая мешанина. Леша заинтересовался моими шатаниями – слишком большими для пары бокалов пива, которые мы успели принять.
– Смотри, – говорю, – вот есть пожар, и вот его нет.
Напротив костела стоит большой торговый центр, на крыше которого горят ярко-красные неоновые буквы, они, в свою очередь, отражаются в стекле современного здания напротив.
Вот это второе отражение и давало в древних неровных стеклах то самое пламя, которое я увидел – причем, видно оно было только с определенной точки, пройди мы на полшага в стороне – и эффект не проявился бы.
Фото с первой попытки получилось некачественным – приходилось снимать при длинной выдержке с рук. Через неделю, выпросив у Леши штатив я снова сгонял в Либерец – и снял кадр уже как полагается:
Genius.
Каждый из нас ощущал на себе это состояние – ночью приходят интересные идеи, голова горит от лавины полыхающего вдохновения, мозг превращается в факел.
Поэтому фото называется – Гений.
Мартин Вагнер
Через неделю Владимир Ханзл позвонил мне и пригласил зайти в гости к своему коллеге:
– Он много ездил в Россию, хороший фотограф, отлично говорит по-русски я к нему собираюсь в гости.
Так я познакомился с Мартином Вагнером.
Мартин – молодой парень, хорошо говорит по-русски, как оказалось – десять лет ездил в Россию, отфотографировал