Саид Абишев

Ничего здесь да! Сказка путешествий


Скачать книгу

href="#image22_5989db244d2a8edd40a0406c_jpg.jpeg"/>

      Однажды к нему пришли устроители – пригласить поучаствовать в выставке.

      – Да вы возьмите вон ту раму, повесьте на стену, напишите – здесь должна быть картина Артура Муратова! – и эта рама займет первое место!

      Если не знать Артура, не видеть его картин, если отделить его слова от него самого, от интонаций (в которых – ирония, самоирония и много-много всего) – я соглашусь с вами, дорогой читатель – бахвальство чистой воды, ноздревщина. Однако ж – нет, не бахвальство и не ноздревщина…

      – Артур, вот конкретного же сходства нет?.. – стою я у картины.

      – Зачем?

      – …а люди себя узнаЮт! Я вот заехал – Чешков как живой!

      Чешков – наш давний хороший друг, юрист. Артур подарил ему картину, три персонажа на картине: разъяренная жена (в бигудях и скалкой в руке, этакая фрекен Бок), сам лукаво улыбающийся Чешков – в дверях (точно угадывающийся на картине, хотя, повторюсь, портретного сходства никакого, но безупречно воспроизведен образ), заявившийся заполночь в обществе юной прелестницы. У прелестницы на глазах – повязка, в одной руке – меч, в другой – весы. Богиня, т.е., правосудия.

      – Как живой, – соглашается Артур, – вот видишь, какой добрый Чешков получился – дорогая, у меня есть другая…

      Подмалевываение, чай, опять подмалевывание.

      – …Мне доброта нужна, бесконечная причем… Все творчество вокруг – продукт одиночества и молчания!

      – Да?

      – Меня можно во всем упрекать, только не в отсутствии работоспособности! А значит – надо работать. Причем – конца и края не вижу.

      Артур действительно много работает – комната уставлена картинами. Каждая – разная. Со своей бездной эмоций. Букеты – яркие, широкие, щедрые (как, собственно, и он сам), моря – не айвазовские по точности, но в этих морях – и стихия, и ветер, и брызги. И Любовь, Любовь, Любовь…

      Есть у него безумная (совершенно безумная!) картина – Голгофа. В багровых тонах изображен корабль, парусник на деревянных колесах; корабль тяжело толкают люди, в людях – обреченность и понимание, что кроме них – никто этот корабль не повезет на себе. И радость скорого избавления от этой доли. И важность, чтобы корабль оказался там, куда его, торопясь изо всех сил, толкают эти обреченные. И на марсе мачты – впередсмотрящий, который, похоже, уже различает конечную цель. А на корабле том, вместо мачт – три распятия…

      Моя знакомая, купив у Артура картину (осень, желтые цвета, речка – она течет там, журчит, честное слово!), говорила мне при каждой встрече:

      – Я сейчас с работы домой тороплюсь, быстрей-быстрей захожу – а там… – в блаженстве закатывает глаза и трепетно выдыхает – ПАХНЕТ КАРТИНОЙ!..

      Я ее хорошо понимаю – у меня дома пять картин Артура, я себе не представляю дом без них. В каждой – настроение, история, безупречность…

      – Артур, почему ты рисуешь пальцами?

      – Если