шуточками… Итак, она выходила Лаврова. А потом сделалась его любовницей. Теперь время от времени прилетает из-за океана, где ее дом. Уговаривает Лаврова переехать в Соединенные Штаты: только там может по-настоящему развернуться перспективный ученый. Он неизменно отказывает. Вот и теперь Джоан вернулась к теме об Америке. И Лавров снова отверг предложение о переезде.
Джоан продолжала сердиться. На Лаврова сыпались упреки. Вдруг она подбежала к портрету девушки с явным намерением сорвать его со стены.
– Не трогай! – нервно крикнул Лавров.
– Вот как! Сам же обещал снять портрет… Боже, да ты до сих пор любишь эту особу!.. Что ж, я напомню ее последнее письмо.
– Шарила в моих бумагах?
– Сам же просил, чтобы я разложила их по новым папкам. А письмо лежало на виду. И какое письмо! Я запомнила каждую его букву, – Джоан закрыла глаза и выставила вперед руку, как бы готовясь к декламации: – «Рада, что ты жив, Алексей. Но я вышла замуж. Мы живем хорошо, у нас будет ребенок…» Какой это год?
– Сорок третий.
– Голодная, истекающая кровью Россия. И – «мы живем хорошо». Еще бы! Муженек – хозяин крупного магазина!.. Тогда-то тебя и ранило? – Джоан поперхнулась от возникшей догадки: – Стой! Ты, наверное, сам искал смерти? Подумать только – из-за кого!.. Воин истекает кровью на поле битвы, а она и этот торгаш делают своего первого ребенка!.. Молчишь, Алекс? Ведь и в плен попал тогда же? Что ж, навсегда порвав с ней, ты поступил как настоящий мужчина. Но прошло время – и стал жалеть?
– Я ни о чем не жалею. Это лишь память о прошлом.
– Память! Ниточка, которая тянется в Россию, вот что! Боишься порвать ниточку? – Гибсон кулаком погрозила портрету: – Не обольщайся, сейчас это рыхлая женщина с сальными волосами. У нее потные ладони и толстый живот. Ведь они жрут один картофель!
– Замолчи, Джоан!
– Да, да, варят его бушелями, давят деревянными ложками и – в желудки, в желудки! Вместе с кожурой!..
Лавров шагнул к ней. Мужчина почти двухметрового роста, он весил верных сто килограммов. Казалось, его гнев вот-вот обрушится на кричащую.
Но он сдержался.
– В войну люди радовались, когда в доме была картошка, – сказал он печально. – Это вам посчастливилось, вы не знали, что такое настоящая война. У вас в стране не сгорел ни один дом, не был убит ни один ребенок.
В дверь позвонили. Лавров ушел в холл и вернулся с пачкой газет, на ходу разворачивая одну из них.
Джоан заглянула в газету:
– Ого, интересно! – она включила приемник, и в комнату ворвался голос репортера.
– Да-да, – кричал он, – их зовут доктор Анна Брызгалова и доктор Петр Брызгалов! Это супруги. Они только вчера приехали в нашу страну из России. Слушайте, слушайте, со своим микрофоном я у подъезда Амбассадор-отеля, где остановились эти ученые… Улица – сплошное стадо автомобилей. На тротуарах сотни людей. Я подхожу к одному из них… Ну, вот вы! Зачем вы пришли сюда? Назовите себя.
– Мое имя Рой Тернер.
– Очень хорошо,