мне не сказал? – удивился Петр.
– Ты бы тоже захотел научиться, а это долго.
– Долго не коротко.
– Это да, но надо жить в лесу, в одиночестве, чтобы этому хоть когда-нибудь научиться.
– Это не проблема – мы и так живем в лесу.
– В лесу должен быть ручей.
– Ты имеешь в виду тот большой ручей, который они тебе обещались показать в прошлый раз, в том смысле, что у нас такого нет?
– Вот до твоего вопроса я сам не был уверен, но теперь, да, вижу: судьба зовет нас к этому ручью.
– Будем, так сказать, учиться, – поддержал его Петр.
– Чему? – не понял Алекс.
– Так это – бить их.
И кстати заорал среди ночного леса, как тигр перед случкой:
– Кто первый, второй и третий – выходи-и-и!
– Зачем ты кричишь? – тихонько спросил Алекс, – если еще не обучен кара-тэ абсолютно.
– Ты умеешь, а у меня есть шпага.
– Я тоже взял эспадрон.
– Зачем? Хочешь, чтобы тебя убили, как не умеющего фехтовать плебея?
Они остановились в нерешительности в ночной не только тьме, но и тишине.
– Зря мы не взяли с собой Семена.
– Он проиграл в карты все деньги, которые ему дала Дуня Тонкопряха. Писят рублей ему дала. Табун коров можно купить.
– Лошадей, ты хотел сказать?
– Лошадей еще больше.
– Почему?
– Купили бы у казаков списанные.
– Да, нам для обучения хватило бы и этих.
В кабаке играли в покер, и они сели, не понимая в этой игре практически ничего, ибо мать его Наталья была абсолютно против игр в карты под названием Покер.
– Так только, в Дурака, Козла, на крайний случай в Пьяницу, – сказала она, когда узнала, что Петруша хочет учиться.
Так сказать:
– Чему?
– В карты играть, – ответил за него Александр.
– Кто это, кстати? – спросила Наталья Кирилловна.
– Это…
– Да?
– Так, один посол.
– Если он посол, то почему одет, как фельдмаршал?
– Я не знал, что так одеваются фельдмаршалы, – ответил Петр.
– Может быть, но послы тоже: не в курсе, что надо ходить голым.
Алекс осмотрел себя с головы до ног, извинился, и попросил немного времени, чтобы одеться:
– Как следует.
– Хорошо, ми подождем, – сказала дама, она подмигнула Петру, но он только почесал затылок, ибо:
– Как надо одеться, чтобы это сошло за приличную одежду для знакомства – точно не знал.
Но Алекс рассеял все его сомнения, когда вошел.
– Вот как надо! – хотел сказать Петр, ибо нарисовал перед собой фигуру, нет, не Красавицы Пауля Питера Рубенса, а:
– Человека в пейзаже Николы Пуссена, – человека, которого там нет. Но если приглядеться, то можно попытаться вступить в диспут с теми, кто говорит в картинах Ван Гога нет деревьев, так как:
– Это не тот цвет, который бы вразумил нас, что это настоящие живые деревья. – Но о Ваг Гоге тогда речь не могла идти, ибо, да,