Арти, я никогда не отпущу тебя.
– Эрис! Эрис!
Девушка, тряхнула головой, прогоняя наваждение.
– Что с тобой? – воскликнул Кент, а Кори испытующе глянул в глаза. Потом облегчённо вздохнул.
– Всё в порядке, – девушка дотронулась до рукоятки меча, вздохнула, обретая уверенность в правоте выбора.– Нам нужно туда.
– Кто бы сомневался, – проворчал кентавр.
Друзья молча пошли к лестнице-мосту.
Глава 8
Путешественники стояли, устремив взгляды в сторону портала, хотя за деревьями его не было видно. Каждый чувствовал его притяжение, в душе всё возрастала непонятная тревога.
– Тигры обычно не охотятся стаями, – проговорил Кент, пристально глядя на Кори.
– Ты прав, – подтвердил единорог, – но это не просто саблезубые тигры. Это порождение магических сил, ведь саблезубые давно вымерли.
– Уверен? – спросила Эрис.
– Подойдём ближе и проверим, – сказал Кори, выбирая еле заметную тропинку.
Друзья двинулись следом. Теперь амазонка не возражала, что оказалась в середине небольшого отряда. Ей всё ещё мерещились оскаленные морды с длинными клыками.
Чем ближе они подходили к воронке, тем реже становились деревья. Их ветви переплетались в замысловатые узоры, а листьев почти не было. Возле самого портала не росло ни травинки.
Остановились метров за пять.
– И что теперь делать? – спросила Эрис, вглядываясь в крутящийся туман.
Юноши пожали плечами, не отводя взгляда от молочной белизны воронки, которая начала менять цвет на золотой, затем появилось огненное кольцо с языками пламени. Они начали расти, норовя дотянуться до стоящих.
Ещё несколько метров и пламя начнёт лизать сапоги и копыта.
Кори решительно взмахнул рукой:
– Это тот самый случай, когда выхода нет, – заявил он ошеломлённым друзьям и в несколько прыжков оказался у огненного обруча.
– Нет! – выдохнули Эрис и Кент.
Кори как будто не слышал, он подпрыгнул и устремился внутрь портала.
Через мгновение обруч заблестел чистым белым цветом, как будто радостно приветствовал друзей.
– Что ты наделал, Кори?! – закричала Эрис и прикусила нижнюю губу. Она ни за что не заплачет, как бы больно ей не было.
– Как будто оно ждало жертвы и теперь насытилось, – сказал Кент. – Жаль, что я не догадался сделать этого.
– А приняло бы оно тебя или меня? – проговорила амазонка, не отрывая глаз от сверкающего обруча. – Именно единороги являются символом чистоты и самопожертвования.
– Ты права! – кентавр шагнул к девушке, обнял одной рукой, другой выхватил меч. – А я, дурак, завидовал ему.
– Завидовал? – взглянула в глаза человеко-коня девушка.
– Мне казалось, что ты ценишь его дружбу выше, чем мою.
– Как можно вас сравнивать? – по щекам юной воительницы текли непрошеные слёзы. – Вы дороги мне оба, вы самые родные и близкие… Что я скажу Белолобке?
Кентавр не ответил,