было настроения. И еще, Ева, разреши мне вопросы задавать самой. После я отвечу на твои. Договорились?
Ева чувствовала, что разговор будет душераздирающий, но ничего не могла с собой поделать: наслаждалась вкусной едой на халяву, курила, отпивала из цветка на стеклянной ножке светлое сладкое «Шардоне», любовалась красотой женщины с королевской шеей, ее прекрасным перстнем из клумбы бриллиантов коньячного колера. Усилием опьяневшего мозга она нашла, что Филипп похож на нее. Но разве мать звали Тина? Или это ее домашнее короткое имя?
Ужас: от волнения у нее вылетело из головы имя матери.
– Какие у вас планы?
– Пока наши планы делятся. Мне нужно поступать в вуз. Филиппу заканчивать.
– По-моему, это очень скучные планы. Было б эффектней сделать из мальчика рок-звезду, – с первого взгляда Ева ей не понравилась. Она позволяет себе в середине дня быть неухоженной, особенно ее интриговал левый глаз, на котором не было теней. Простота девушки позволяла не очень блюсти политес, и она напрямик спросила: – Пошла мода красить один правый глаз?
– Нет еще, просто не хватило настроения на левый, – Ева умела держать удар, когда карты были открыты, хотя и чуть-чуть зарделась с досады. Вечная спешка, Ев, а ведь ты хотела понравиться матери! Чувство беспокойства росло, чего хочет эта Варавская? Почему все-таки у нее другая фамилия? Да ей всего лет 27! В коралловом рту тонули один за другим ломтики спаржи, раненные серебряной вилкой.
– Только один неделикатный вопрос, а на что вы собираетесь жить?
– Вы о деньгах?
– Ты угадала.
– Не буду врать, не знаю. По-моему Филипп уже наделал кучу долгов. Но лично я рассчитываю только на себя. Я из простой семьи…
– Вижу.
– Работы никогда не боялась. Я знаю, все против нашего брака, кроме Рики. Но вот увидите, Филипп никогда не пожалеет.
– Твоя уверенность похвальна, но? – Варавская задумалась, – я совсем не против вашего брака. Точнее, я еще не знаю, как к этому отнестись, – золотая струйка дыма порхнула из коралловой трещинки, – а вот Рика-то как раз против. Она уверена, что никакой свадьбы не будет. Слышала бы ты, как злорадно она описала вашу помолвку в дешевой стекляшке. Девочка – дрянь, держись от нее подальше.
Ева не верила своим ушам: даже эта откровенность казалась ей насквозь фальшивой, она не понимала, что происходит, почему красавица мать взяла с ней такой тон… Может быть, она приходится Филиппу и его сестре мачехой? А новость о правде Рики ошеломила, так вот почему ей никак не удается любить гордячку, она просто лицемерная дрянь.
– Кроме того, брак сегодня – это такая условность. Неужели ты веришь в прочность брака с таким человеком, как наш Филипп? – внезапно женщина поднесла палец к губам и наперекор всем манерам и лоску спокойно отгрызла – раз! – крохотную заусеницу у ногтя, но Ева этот штрих в тот миг даже не заметила, только вспомнила после, когда в слезах перебирала постыдные подробности встречи. – Неужели из чувств Филиппа выйдет что-нибудь стоящее