глаза.
– Врун, – возбуждённо выпалила дочь. – Если бы я не сказала, вспомнил бы ты! А как зовут её? – неожиданно вырвалось у Инги.
– Ну, да, – с возрастающей весёлостью подтвердил отец. – Помню.
Инга видела, как отца словно подменили, перед ней сидел уже не взрослый мужчина, отец семейства, а мальчишка-озорник, нашкодивший и теперь старающийся скрыть свою проказу. Она увидела во взгляде отца неправду, и от этого защемило в носу. Инге стало обидно за маму, она мгновенно возненавидела отца: «Неужели он и правда не помнит её дня рождения? Бедная мама. Как она могла любить такого человека? – зароились мысли у девушки в голове. – Он даже не помнит её имени!»
– Ладно, – дружелюбно заговорил отец. – Сдаюсь, не помню.
– Виктория Викторовна, – одними губами проговорила Инга и задумчиво добавила: – Ты называл её «Моя любимая Победка».
– Почему? – Григорий Михайлович не смог скрыть удивления, но тут же закивал головой. – Ах, да-да, Виктория, это же победа. Да, мог называть Победка. Да, Победку помню!
– Победку помню, – передразнила дочь отца. – Мне иногда кажется, она тебя до сих пор любит. – Инга укоризненно покачала головой.
От подступившей горечи и обиды за маму эмоции бурлили и перехлёстывали, но неожиданно, откуда-то из неизвестного, потайного уголка сознания выскочило: «И это мой папка?» Слово «папка» прозвучало как-то странно. Его наполнение взбудоражило девушку. Она ощутила его вкус и с интересом уставилась на отца, рассматривая каждую морщинку на лице, каждую черточку. Это простое слово «папка», смело все эмоции и запульсировало в висках: «папка», «мой папка», «папка», «мой папка». И на душе стало покойно и даже светло, и на окружающий мир она посмотрела смелее.
– А когда день рождения у Елены Николаевны, тоже не помнишь?
– Помню, – голос отца прозвучал уверенно. – Двадцать пятого сентября.
– А год? – Инга изучающе смотрела на его лицо.
– Пятьдесят девятый, – не моргнув, отчеканил он.
– Идём домой, – дочь заторопилась.
С прогулки возвращались быстро. Инга словно подгоняла, но и отец шёл широким шагом. Всю дорогу он смотрел на красивый затылок дочери и любовался. Несмотря ни на что он был счастлив. Все эти годы он ждал дочь, он знал – она приедет. Он так и говорил себе: «Если это моя дочь, она приедет, а нет, так на нет и суда нет».
– Елена Николаевна! – позвала Инга с порога.
– Вернулись? – хозяйка вышла им навстречу. – Ужин готовлю. Через полчаса будем кушать.
– Когда у вас день рождения?
– Четырнадцатого апреля сорок восьмого года, – мать догадалась, в чём смысл такого вопроса, и махнула рукой в сторону супруга. – Григорий Михайлович никогда не помнил, когда у меня день рождения.
– Перепутал, – отец смешно развёл руками. – Зато с годом почти угадал.
– Почти угадал, – дочь укоризненно покачала головой.
– С этими годами рождения он нас впутал в такие неприятности на французской границе, – стала рассказывать