особенности ловли карася в его деревне в Новопокровском пруду, полном автомобильных покрышек, канистр из-под масла, консервных банок и прочей вкуснятины для теперешней рыбы. В Новопокровке карася ловят на сигаретные бычки, в основном на фильтры. Большой популярностью у рыбы пользуются отечественные сорта сигарет самых ядовитых табачных фабрик, типа Моршанской или имени Урицкого.
Вовка смеялся, бил себя по коленкам, Бадхи между рассказами поедал вываленную из банки в небольшой эмалированный тазик квашеную капусту. Ребят уже хорошо накрыло папиросой, вернее, её содержимым. Так как я сделал всего две затяжки, то чувствовал лишь лёгкое головокружение, не более, и то, скорее всего, от спиртного.
Стаса, видимо, трава тоже проняла, он всё пытался уйти от общего разговора и вызвать на беседу Гипнотизёра. Упершись руками в колени и слегка приподняв плечи, наподобие борца сумо, Станислав еле сдерживал смешок за плотно сжатыми губами, рассматривая гипнотизёрские хорохорки. Наконец, вздохнув поглубже и проглотив смешинку, Стас откашлялся и как мог серьёзно спросил:
– Кгхэ-кгхэ, а вот скажите… э-э… а зачем вам вот перья и… э-э… транспортир. Просто нам интересно. Мы… э-э… никогда живого гипнотизёра не видели.
И снова поджал губы. Мы прекратили свои разговоры, поняв, что сейчас может состояться настоящее представление. Вовка выглядывал из-за Стаса, а я – из-за Бадхи. Мы ждали. Гипнотизёр помедлил и спокойно пробасил:
– Я не гипнотизёр, во-первых, а во-вторых, это мои инструменты, всё необходимое для работы.
– А вот бюстик Ленина зачем? – Стас начинал понемногу прыскать себе под нос.
– То, что вы называете бюстиком Ленина – саркофаг. В нём анчутка сидит, бесёнок. Я в прошлом году его в тридцать первой школе изловил. Он ребят в начальных классах под руку пихал. Весь первый класс полгода не мог букву «А» научиться писать. Вот меня учительша и позвала. Соседи мы с ней. В одном доме живём. Я Скрытницу-плясунью у неё из квартиры выгнал. Скрытница та тарелки с полок сбрасывала и колотила их о пол. А какая сейчас зарплата учителя? Смех один. Она сначала не верила в Скрытницу-то, но как услыхала её визг, когда я инструментом своим орудовал, как мелкие лоскутки от платья плясуньи на полу разглядела, да посуду целую увидала, так подшучивать и перестала надо мной. Наоборот, говорит, мол, посмотрите, может, что не так в школе по вашей части. Я сходил, поглядел, да и поймал бесёнка, и в саркофаг его. Теперь он мне подчиняется. Хотел было утопить в святой воде, настоянной на горюнь-траве, да думаю, вдруг пригодится. Теперь в трудных местах вперёд себя пускаю, чтоб разведал обстановку.
– А если не вернётся? – чавкая капустой, спросил Бадхи.
– Как же он не вернётся в свой дом родной! Я его вначале в Бетховена закрыл, но слаб Бетховен. В композиторах бесы плохо приживаются. Может, бюстик Вагнера был бы в самый раз. Но Ленин тоже отлично подошёл.
Гипнотизёр рассказывал, а сам в это время перевязывал разноцветные перья, складывая одно