себя, Майя бросилась в сторону, к ближайшему дому. Кто-то крепко схватил ее за плечи, утягивая в темноту подъезда и далее вниз по лестнице, в подвал. Взрывы грохотали один за другим, смешиваясь в один сплошной гул.
Майя упала на голый холодный пол подвального помещения, закрыв лицо руками. Стесанные в кровь коленки ныли режущей болью. Глаза застилали слезы, охватившего девочку страха.
– Мама, мамочка, мамуля, – бормотала Майя, стараясь слиться с песчаным полом, прикрывая голову руками и сильнее сжимая глаза сo взрывом очередной бомбы.
Бомбежка прекратилась также внезапно, как и началась. Лишь гул утюжащих город самолетов не переставал заставлять вжиматься в землю. Пересилив страх, Майя приоткрыла глаза и приподнялась на руках. В тумане поднявшейся пыли не было видно буквально ничего на расстоянии вытянутой руки.
Девочка отползла задом чуть в сторону и ткнулась в стену. Прижимаясь к холодному камню, Майя осторожно подняла глаза вверх, к потолку подвального помещения, но последнего там не оказалось. Сквозь оскалившиеся обломки верхних этажей виднелось грязное месиво черных облаков дыма и тусклых просветов голубого июньского неба. Майя встала на колени и по-собачьи поползла вдоль стены.
– Куда ты, дуреха! – донесся чей-то голос сквозь пелену витающей пыли.
– Домой… К маме! – буркнула Майя.
Выбравшись из подвала наружу, девочка поднялась на ноги и рванула бегом. В горящем городе царил настоящий хаос. Немецкие самолеты проносились над головой, едва ли не задевая фонарных столбов, но и не бомбя, и не стреляя. Лишь oткуда-то издалека доносился грохот канонады.
Город ужаснул девочку, в кратчайший срок так сильно изменившийся в страшную, худшую сторону: горели искореженные взрывами дома и обугленные деревья, стлался едкий дым, улицы усыпаны обломками кирпича, дерева и битого стекла.
Лавируя между зияющих воронок и обезумевших от страха горожан, Майя бежала вперед. Народ же бежал кто куда, от одного магазина к другому, от складов к предприятиям: бессовестно грабя свой же разрушенный город.
Наряду с людьми, пожарные машины с гулом сирен прорывались по горящим улицам к базам, но совсем не затем чтобы что-то тушить. Пожарные врывались на склады, грузили мешки в машины и уносились в неизвестном направлении.
Шарахнувшись в сторону, буквально из-под колес промчавшейся мимо пожарной машины, Майя на ходу наткнулась на мужчину, орудующего около варварски развороченных дверей какого-то склада.
– Брысь отсюда! – огрызнулся он, взмахнув перед собой длинным кухонным ножом.
Майя испуганно шарахнулась в сторону, завороженно уставившись на пыльное лезвие. Тотчас же утратив интерес к случайному свидетелю, мужчина полоснул ножом по одному из валяющихся на земле мешков. Из дыры хлынула соль, водопадом засыпая грязные сапоги грабителя.
– Опять соль! – рассерженно сплюнул себе под ноги тот и шагнул к другому