возгласы недоумения послышались в ответ на сообщение Ольги. Никто, кроме Гермины, не знал, что она была замужем.
Принц Арнульф обратился к Ольге с расспросами.
– Рассказывать историю брака 16-летней девочки с сорокапятилетним миллионером, – ответила она, – за которого ее уговорили выйти дальние родственники, воспитавшие бедную сироту «Христа ради», право, не стоит. Каждый из вас сам может представить, какова жизнь супружеской четы, из которых один вечно подозревает другого. В конце концов, мне не оставалось ничего иного, как попросить развода.
– И она дал его вам? – спросил принц.
– Конечно, нет… Но… кто же может удержать женщину против ее воли?.. Впрочем, до развода дело не дошло, так как мой муж умер во время процесса. Он был так жалок в продолжение полугодовой агонии!..
– Во время которой моя Ольга была ему самой заботливой и преданной сиделкой, – с наивной гордостью вставила Гермина.
– Какое великодушие… – начал принц Арнульф. – И какая жертва.
Но Ольга быстро перебила его:
– Простите, ваше высочество, но, право, никакого великодушия, а тем паче жертвы, тут не было. Я была рада успокоить последние дни его жизни и тем загладить вину.
– Вот то было глупо, Оленька, – вмешалась Гермина, – что он оставил другим миллионы, которые были твои по праву.
Ольга беззаботно рассмеялась.
– Бедный муж, под конец своей жизни, верил мне настолько, что исполнил мою первую и последнюю просьбу, оставляя мне по завещанию ровно столько, сколько нужно для того, чтобы оставаться свободным человеку, привыкшему жить скромно и по средствам.
Принц Арнульф выразил общее чувство, воскликнув бесцеремонно:
– Черт побери, мамзель… пардон – мадам Ольга… Этот ученый профессор будет еще счастливей, чем мы думали, если сумеет заслужить ваше расположение.
Прелестное лицо молодой женщины зарделось.
– Ваше высочество опять возвращаетесь к старому. Уверяю вас, что между сыном моего старого друга и учителя, директора Гроссе, и мною не было никаких разговоров о браке или… любви.
– Не смею сомневаться в ваших словах, прекрасная «Маргарита». Но все же позвольте мне верить собственным глазам, которые сразу увидели любовь молодого ученого. Не могу сказать того же относительно вас, конечно, но был бы рад, если бы брак с профессором сделал бы вас нашей соотечественницей.
– Ваше высочество коснулись сразу чуть ли не самой серьезной стороны вопроса… Перемена национальности – дело нешуточное, хотя бы и для нас, женщин, и, по правде сказать, я не знаю, решилась бы я выйти замуж за иностранца… Ведь я русская.
– Разве вы такая отчаянная патриотка?
Ольга засмеялась.
– Право, не знаю, ваше высочество. По правде сказать, я об этом даже и не думала. У нас в России о патриотизме говорить как-то не принято, так что в сущности никто из нас не знает, окажется ли он патриотом в случае чего… Да и я не о патриотизме думала, говоря о своем страхе перед