трубных тоннелей, расположенных параллельно на разных уровнях, были хорошо видны через прозрачную стену. По ним из разных точек стартовали кабинки с людьми и грузами. Венозная транспортная система Абсолюта скреплялась частыми пересадочными перифериями, что по мне – большая недоработка.
Нижняя линия называлась особой. Сюда пристыковывался паромный модуль с военными. Остальные пять веток принимали пассажиров, путешествующих между кольцами на шаттлах, и туристов с Земли. Еще одна линия отдана под транспортные и грузовые корабли.
Пассажирские прозрачные капсулы, в простонародье называемые аквариумами, спускались партиями по пять кабинок одновременно. Интервал отправки и подачи следующей партии составлял пятнадцать минут.
К сожалению, с грузовой и особой линией все обстояло сложнее. Подача кабинок проводилась по запросу. Судя по информации на табло, первая группа из шести человек уже отправилась. Следующий «аквариум» прибудет через десять минут.
– Непрофессионально, Таня, – произнес Панин.
Он стоял рядом со мной, наблюдая за погрузкой металлических ящиков с маркировкой космического полигона, которые выкатили из широких дверей и устанавливали на платформу роботы—погрузчики. Панин кинул слова в пустоту, будто мусор, и продолжал смотреть на работу механизмов.
Спокойствие, леность во взгляде говорили о том, что тема моего непрофессионализма для него исчерпана. Но это напускное. В мире нет людей лучше инстинктивно понимающих, чувствующих и принимающих друг друга, чем мы с Паниным. Я кожей ощущала его ярость и негодование. Он не знал, как снова обратить меня в свою веру, заставить поклоняться тем же идолам, которым поклонялся он.
А все просто: я по капле получала информацию о будущем, и меня напрягала отведенная мне роль.
– В чем именно непрофессионализм? – отозвалась я, зачем—то одернув куртку.
– Мы сейчас в одной команде, а ты даешь волю эмоциям, сводишь старые счеты. Проблема давно исчерпана.
– Разве?
– Конечно. – Четыреста одиннадцатый пожал плечами и вяло развернулся ко мне. – Вспомни события. Две команды в интерактивном поле. Рейд. Моя группа по зачисленным баллам за выполнение поставленных задач с трудом прорвалась в финал, твоя – фаворит зачета. Командные очки суммировались, финальная битва коренным образом ничего не решала. Твоя команда брала все призовые баллы.
Панин говорил, и я понимала, что он начал с зачета специально, так объяснение казалось более логичным, доказательным, неоспоримым. Знала и снова глотала его доводы.
– Твои ребята расслабились, и ты не понимала, как собрать их для последнего рейда в интерактивном поле, перед комиссией. Мое звено упало духом. Мы вместе придумали план, вместе внедрили, вместе заставили бойцов встряхнуться. Так в чем дело? Почему все изменилось? Почему между нами все изменилось, Татьяна?
«Вместе», «нами», «Татьяна», – слова расставлены логично, выделены голосом, произнесены