в глаза друзей, отыскивая следы недоверия или насмешки.
Так или иначе, с поражениями я худо-бедно разобрался. Но было кое-что гораздо хуже.
Достаточно типичная ситуация: я замечал симпатичную девушку в кафе или в транспорте и смотрел на неё неотрывно, придумывая, о чём же можно заговорить. На ум не приходило ничего толкового, а из-за спины уже подбиралась паника: сейчас она уйдёт, и момент будет упущен! Нас окружало множество людей, и меня бросало в жар при мысли о том, что все они увидят мою неудачу. Девушка поворачивалась и встречалась со мной взглядом. Я опускал глаза, досадуя на себя: теперь она видела, что я смотрю и сомневаюсь, а значит, не уверен в себе – уже точно нельзя подходить! Но совесть не давала мне покоя, я осознавал: по-прежнему можно подойти и сделать всё правильно. Тем не менее, я больше не чувствовал воли к победе; наоборот – казался себе жалким. Знакомиться надо было с улыбкой, а на моём лице застывала страдальческая гримаса. Я морщился от ненависти к себе и не мог дождаться, когда, наконец, эта девушка уйдёт. Когда же это случалось, вначале приходило облегчение, а затем – невероятное презрение к самому себе. Мне казалось, что я упустил лучшую возможность в жизни и в будущем недостоин каких-либо успехов вообще. Затем неизменно следовало обещание: больше такого не повторится. Этого хватало на некоторое время: воистину, получить отказ было менее унизительно, чем сдаться без боя.
То, что я воспринимал знакомства как работу, а результаты свои жёстко контролировал, существенно мешало получать удовольствие от процесса. Однако достигать успеха было приятно, а борьба со страхами сама по себе позволяла чувствовать спокойное удовлетворение. После очередного успеха мне позволялась передышка – настоящее блаженство.
* * *
После школы я успешно поступил в Бауманку4 на IT-специальность. Родители были так добры, что подарили мне однокомнатную квартиру, и я стал счастливым обладателем собственной жилплощади в Москве. В Бауманке я продолжил заниматься боксом и впервые прыгнул с парашютом. Уже никто из знакомых не мог бы назвать меня трусом, зато некоторые называли смельчаком, экстремалом. Такие характеристики я старался пропускать мимо ушей, чтобы не возникало соблазна ослабить хватку.
Во время учёбы на первом курсе, в марте, я познакомился в «контакте» с Надей Фадеевой. Она как раз заканчивала ту же школу, где раньше учился и я. В первом же разговоре Надя преподнесла мне сюрприз.
Оказалось, что она знала обо мне многое, и даже чересчур. Многие громкие конфликты с моим участием были ей известны, а некоторые она видела своими глазами. Надя в деталях описала ситуацию, когда биологичка хотела во что бы то ни стало завалить меня на устном ответе за все мои выкрутасы – это выглядело довольно захватывающе и наблюдалось полной аудиторией должников из разных классов. Многое