Григорий Родственников

Воин Севера. Сборник остросюжетных рассказов


Скачать книгу

земляного пола.

      Белоглазый опешил, вперив единственный глаз в белые, чуть разведенные ягодицы. Во рту пересохло. Он вспомнил, что уже давно не имел женщины. С диким рыком, викинг расстегнул ремень, осторожно опустил на землю меч и потянул завязку пояса.

      Он вошел в нее рывком, грубо и безжалостно. Та закричала.

      – Да, да! – рассмеялся Сигурд, крепко сжимая пальцами её бедра, – Да, хорошая!

      Её крики сменились стонами и всхлипываниями. Белоглазый рычал и хрюкал, как боров, вгоняя восставшую плоть в горячее лоно раз за разом, не желая завершать минуты блаженства. Излив в нее семя, Сигурд оторвал женщину от пола, повернул к себе лицом и вновь насадил на уд. Он крепко сжимал пальцами ее ягодицы, а она стонала и покрывала страстными поцелуями его шею и заросшие рыжим волосом щеки.

      Он брал ее уже три раза подряд. Наконец, вдавив податливое тело в сырую черную землю и навалившись сверху, Белоглазый сделал последнее конвульсивное движение и застыл, распластался на своей жертве. С его красного лоснящегося лица лил пот, дыхание сделалось прерывистым. Он лежал на француженке и понимал, что должен убить ее. Хорошая, мягкая девка, но она сделала свое дело – потешила воина. Даже с толстушкой Брунхильдой не было так хорошо, как с этой безымянной худышкой. Та только и умеет, что орать от восторга и вцепляться пятерней в бороду или бить немаленьким кулачком в нос. А эта… словно горячая лошадка, чувствует малейшее желание хозяина: выгибает спинку, устремляется всем телом навстречу, делая миг блаженства еще острее, еще ярче. А как она умеет ласкать его губы, сосать язык и целовать в шею. С этой вальхийкой он при жизни ощутил наслаждения Асгарда.

      Сигурд тяжело вздохнул и приподнялся на локтях. Лицо женщины тоже раскраснелось, на губах улыбка, она обвила его шею руками и что-то щебечет на своем языке. «Притворяется, – решил Белоглазый. – Не хочет умирать. Делает вид, что согласна на всё».

      – Я не больно убью тебя, – сказал Сигурд и сдавил пальцами тонкую шею. Женщина дернулась, глаза ее расширились. Она с мольбой уставилась на викинга.

      – Так надо, – прорычал он, – Даже добряк Мелигаст не оставил бы тебя в живых. Ты можешь выдать меня. Жизнь воина дороже жизни бонда.

      Пальцы все сильнее сдавливали шею. Взгляд вальхийки поплыл, лицо посинело. Но когда последняя искра жизни должна была погаснуть, Сигурд неожиданно убрал руку и поднялся. За его спиной женщина каталась по полу и надрывно кашляла, а он стоял, угрюмо уставившись в желтые языки пламени, и молчал. На что он годен, если у него не хватило духу даже на такое простое дело. А ведь он сын берсерка. Что сказал бы старый Олаф, узнав о возмутительной слабости отпрыска. Сигурд зарычал от злости, подхватил с пола грубо сколоченный табурет и запустил им в стену. Потом сел на землю и обхватил голову руками. Он долго сидел так без движения, пока женщина не подползла к нему и не прижалась к его спине.

      Ему было тепло и хорошо. А потом она отстранилась, протянула к нему мокрую испачканную гноем ладонь и, смешно кривя личико, что-то